|
Указанные С. Л. Рубинштейном пути отражают суть различий в двух подходах к пониманию роли личности специалиста, а также организации его профессиональной деятельности в обществе современных технологий. Согласно одному подходу (обозначим его как субъектный) специалист рассматривается как субъект профессиональной деятельности, осознающий себя в качестве источника целенаправленных действий и самостоятельно определяющий меру включенности своих возможностей в деятельность. Данный подход опирается на идеи антропоцентризма в инженерной психологии, развитые в работах Б. Ф. Ломова (1977). Согласно этому подходу, используемые технологии, сколь бы сложны они ни были, должны оставаться под управлением и контролем специалиста. Содержание деятельности, процедуры ее выполнения, условия рабочей среды, взаимоотношения с сотрудниками, система мотивирования, стиль руководства и другие моменты должны быть организованы так, чтобы способствовать проявлениям со стороны специалиста творческой инициативы, возможности самостоятельного принятия решения, права критики и проверки работы коллег в сочетании с осознанием социальной значимости результатов деятельности и личной ответственности за их достижение. Именно при таком подходе создаются максимально благоприятные условия и предпосылки не только для развития личности специалиста, но и достижения им высоких уровней профессионализма, надежности его действий в самых сложных и трудных ситуациях. Профессия становится для специалиста сферой жизненного самоопределения, источником самоуважения, способом самореализации (Анцыферова, 1981; Климов, 1988; Бодров, 2004; Завалишина, 2005 и др.). Таким образом, в рамках данного подхода может успешно решаться вопрос о становлении инициативных, креативных и одновременно социально ответственных специалистах. Согласно другому, по своей сути технократическому подходу, специалист рассматривается как исполнитель строго определенных функций и заранее предписанных алгоритмов действий. Профессиональная деятельность при таком подходе организуется таким образом, чтобы минимизировать возможности любых проявлений субъектной активности специалиста. При этом широкое применение автоматики ведет к фактическому выключению специалиста из процесса активного управления технологиями с одновременным сохранением личной ответственности за эффективность и безопасность их функционирования. Технологии становятся для специалистов своего рода «деятелями», что иллюстрируется нередкой персонификацией последних; например, специалисты ведут диалог с техническими устройствами как с одушевленными лицами. В итоге функционирующие технологии оцениваются специалистами как не зависящие от них процессы, а надежность действий специалистов снижается. — 178 —
|