|
Поступок понимается как единица культурно-исторического движения человечества и человеческого самопознания, отражение психологии человека на определенном этапе его исторического становления; исторический и онтогенетический, психологический и этический механизм человеческой жизни; активность, в процессе которой психика человека обретает черты поступка; основание индивидуального и всеобщего бытия и ведущая категория психологии, отражающая это обстоятельство; вектор, который несет в себе стремление человека понять смысл жизни, а также смерти, направляет психологическое познание к канонической сущности поступка; путь, которым индивидуальность поднимается ко всеобщему и поступком как моральным актом демонстрирует свое присутствие и назначение в мире. Жизнь человека предстает перманентным поступком, трансцендентным феноменом, наполненным событиями, длящемся. Теория поступка усложняется, дифференцируется и интегрируется, становится системой систем, вершиной которой является система канонической психологии (поступок как свидетельство полноты человеческого бытия, совершенного воссоздания всеобщего в уникальном, субстанциальной атрибуции человека). Все это - начатое первой темой диалога с С. Л. Рубинштейном и вместе с ним движение в одном направлении - к способу человеческого бытия в мире. Такой же сложной, как и для представителей деятельностного подхода, оказывается проблема активности человека. В 1995 г. В. А. Роменец говорит о субъекте психической активности и психической причинности. Моделью ему служит поступок самопожертвования исторической героической личности, что свидетельствует: исследуется все же поступок субъекта, а не субъект поступка. Поиски продолжаются, ведут к понятию поступкового архетипа, уходят в область метафор . Ученый оппонирует С. Л. Рубинштейну, но, наконец, соглашается: «Все детерминировано, и любая наука исходит из этого положения, если только хочет быть наукой и устанавливать определенные зависимости в границах психологических феноменов» (Роменец, 1998, с. 856). Характеризуя отличия «Человека и мира» от «Бытия с сознания», В. А. Роменец указывает на смещение акцентов: предметом анализа становится не гносеологическое, а онтологическое отношение. Целостность системы автора нарушается, ведь это одно содержание, взятое под разным углом зрения. Неточной является и идея существования человека внутри бытия: создается представление о разделенности бытия и человеческого бытия. Но «принципиально правильными» являются идеи о непосредственном присутствии человека в мире и о человеке как «зеркале Вселенной». «Все следует понимать через способ существования человека, то есть через человеческий срез как зеркало Вселенной» (тамже, с. 146). Это вторая тема диалога В. А. Роменца с С. Л. Рубинштейном и еще одна точка пересечения двух теорий, имя которой - концепция единого, ознаменованного непосредственным присутствием человека, мира. — 105 —
|