|
345 повые или личностные проявления? Оказывается, что когда характеристики и само существование личности не замыкаются <под кожей> индивида, а выносятся в межиндивидное <прост- ранство>, ложная альтернатива, порождаемая отождествлением понятий <индивид> и <личность> (либо, личностное, либо групповое), оказывается преодоленной. Личностное выступает как проявление групповых взаимоотношений, групповое вы- ступает в конкретной форме проявлений личности. Интраиндивидная и интериндивидная подсистемы не по- крывают все проявления личности. Есть возможность выде- лить третью составляющую структуры личности - метаинди- видную (надындивидную). Личность при этом не только выно- сится за рамки органического тела индивида, но и перемещается за пределы его наличных, существующих здесь и теперь связей с другими индивидами. В этом случае в центре внимания психолога оказываются <вклады> в других людей, которые субъект вольно или невольно осуществляет посредством своей деятельности. Индивид как личность тем самым выступает в качестве субъекта этих активно производимых преобразова- ний интеллектуальной и эмоционально-волевой сферы так или иначе связанных с ним людей. Речь идет об активном процессе своего рода продолжения себя в другом не только в момент воздействия субъекта на других индивидов, но и за пределами непосредственного сиюминутного актуального взаимодействия. Процесс и результат запечатления субъекта в других людях, его идеальной представленности и продолжен- ности в них <вкладов> получил название персонализации. Явление персонализации открывает возможность пояснить всегда волновавшую человечество проблему личного бессмер- тия. Если личность человека не сводится к представленности ее в телесном субъекте, а продолжается в других людях, то со смертью индивида личность полностью не умирает. Вспомним слова А.С.Пушкина: <Нет, весь я не умру... доколь в подлун- ном мире жив будет хоть один пиит>. Индивид как носитель личности уходит из жизни, но, персонализированный в других людях, он продолжается, порождая у них тяжелые пережива- ния, объясняемые трагичностью разрыва между идеальной представленностью индивида и его материальным исчезнове- нием. В словах <он живет в нас и после смерти> нет ни мистики, ни чистой метафоричности - это констатация факта раз- рушения целостной психологической структуры при сохранении одного из ее звеньев. Можно предположить, что если бы мы сумели зафиксиро- вать существенные изменения, которые данный индивид про- — 325 —
|