Проблема субъекта в психологической науке

115

ции деятельности головного мозга и вскрыл ее значение для построения психологии» [4, с. 353]. Глубокий анализ науч­ных взглядов Сеченова способствовал раскрытию содержа­ния его фундаментальных идей, касающихся понимания сущности психического и его функций в жизнедеятельности организма; позволил вычленить основополагающие момен­ты сеченовского рефлекторного учения, ставшие предметом дальнейшего развития в советской психологии (отражатель­ная и регуляторная функции психического; существование психического как процесса и как деятельности; как анали-тико-синтетической деятельности и т.д.).

Следует отметить, что анализ творчества ученых прово­дился Рубинштейном с сугубо научных, а не с идеологичес­ких позиций, независимо от того, в какое бы время он ни обращался к историко-психологическим исследованиям. Спе­цифика конкретной ситуации, сложные политические про­цессы, происходившие в обществе и влиявшие на развитие науки, определяли, безусловно, внимание к тем или иным проблемам истории психологии, делали их рассмотрение осо­бенно актуальным. Однако это не отражалось на общем стиле научной деятельности Рубинштейна — он всегда твер­до стоял на сугубо научной почве. Его интересовали, прежде всего, система психологических взглядов, особенности фи­лософского мировоззрения исследуемых им ученых, а не их политические пристрастия. Последнее было лишь фоном, но никогда не выступало в качестве фигуры в его историко-психологических трудах.

В контексте вышесказанного представляется возможным также объяснить обращение к наследию Сеченова как обус­ловленное, помимо собственно научных задач, также профилактическими целями: стремлением предохранить пси­хологию от готовящейся экспансии на нее со стороны фи­зиологии под флагом учения И.П. Павлова. Отсюда есте­ственное желание опереться на физиологическое, но гораздо более близкое к психологии, значительно более созвучное ее базовой проблематике и теоретико-методологическим основам, учение Сеченова. Сам Рубинштейн непосредствен­но указывал на это, отмечая, что И.П. Павлов «концентри­ровал свое внимание на физиологическом анализе рефлек­торной деятельности и очень веско, но лишь попутно касался

И6

психологического аспекта (выделено нами— В.К.) рефлек­торной концепции» [4].

Поражает также удивительная способность Рубинштейна всегда оставаться в русле психологического анализа, отста­ивать интересы психологической науки. Особенно четко это проявилось в оиекке поведенчества (с присущей ему тен­денцией депсихологизации), в выступлениях на дискуссии о судьбах психологии во время так называемой «Павловской сессии» и т.д. Рубинштейн относится к числу тех ученых, которые в нелегкой и неравной борьбе силой своих убеж­дений, благодаря своему научному авторитету, гражданско­му мужеству фактически спасли психологическую науку от готовящегося разгрома, отстояли и сохранили ее самостоя­тельность.