|
Таким образом, этология пришла к весьма оригинальной интерпретации рефлекторного акта, важнейшим моментом которого стало понятие "пускового механизма" (сигнальной, "адекватной" комбинации внешних раздражителей), который выполняет роль ключа, отпирающего темницу с заточенной в ней (заторможенной) ауторитмией и выпускающего ее на волю в виде разряда инстинктивных реакций. "Если при инстинктивной деятельности, - говорит Лоренц, - происходит непрерывная генерация импульсов (а в отношении правильности такого утверждения у нас имеется масса доказательств) и тем не менее они не вызывают непрекращающегося движения, то это происходит только потому, что имеет место тормозящее действие высших центров. Проблема, следовательно (проблема рефлекса - Ю.Б.), сводится к вопросу о том, как же это торможение отключается в нужный момент и в биологически адекватной ситуации, при которой должна происходить разрядка ин- стинктивной деятельности. Мы знаем, что брюшная струна у земляного червя непрерывно производит импульсы ползания, и все же ползания, и все же неповрежденный земляной червь ползет только тогда, когда ему это нужно"61. Как это происходит, каким способом деблокируется ауторитми- ческий нервный процесс в биологически адекватной ситуации? - на этот вопрос и призвана ответить теория "пускового механизма" и тес- но связанная с ней общая теория "гештальт-восприятия", эксперимен- тально обоснованная современной этологией. Мы не будем здесь это подробно рассматривать. Скажем лишь, что, на наш взгляд, несмотря на обоюдосторонние риторические прокламации и терминологические недоразумения, современная экспериментальная этология по смыслу и методам работы тесно смыкается с психофизиологическими исследо- ваниями нашей Павловской школы; они не противоречат, но, по су- ществу, взаимно дополняют друг друга. Однако в данном случае нас интересует другое. Совершенно очевидно, что произвольность реакций ("реакция на отсутствие" - П.Жане) филогенетически должна быть столь же древ- ней формой активности, как и сама жизнь. Другое дело, что эволюция жизни шла не в направлении увеличения произвольности, но, напро- тив, по пути все более жесткого связывания изначально произвольных самодвижений разнообразной внешней детерминацией. В самом деле, чем выше становится уровень нервной организации в целом, уровень системного опосредования вообще, чем дифференцированнее, утон- ченнее становится сигнальная детерминация, т.е. чем более великим становится потенциальное число комбинаций различных раздраже- ний, способных возбудить цепи ответных реакций ("операций"), тем более исключительными оказываются для организма те обстоятель- ства, которые могли бы обусловить как возможность, так и саму нуж- ду в произвольном самодвижении, т.е. в "реакции на отсутствие"62. Высокоорганизованное животное, обладающее таким универсальным уровнем опосредования, как кора головного мозга, потенциально име- ет возможность почти любое воздействие внешней среды рецептиро- вать в качестве пускового сигнала - сигнала того или иного уровня опосредования, т.е. требующего более или менее сложного комплекса ответных действий. — 44 —
|