|
Деятельность — процесс. Мысль о деятельности как процессе кажется не требующей специального обсуждения: разве не движение живого тела в пространстве, не динамика кинематических цепей его, не некая непрерывная кривая в субъектно-объектном “пространтстве — времени“ определяет собой деятельность? И разве можно представить себе деятельность как-то иначе? Ответом на эти вопросы является убеждение, что деятельность есть процесс. Предваряемость деятельности сознанием. На основе чего, спрашиваем мы, повинуясь традиции здравого смысла, осуществляется та или иная деятельность? Что исходным образом регулирует её течение? Что задает направленность конкретной деятельности? Ответ на эти вопросы как бы напрашивается: сознание — вот что регулирует деятельность! Деятельность — развиваем мы ту же мысль — в основе которой не лежало бы какое-то знание, какое-то ясное представление внешнего мира, осознанный образ этого мира или цель субъекта, это — говорим мы — уже не есть деятельность, а есть не более чем “пустая фраза“. Поэтому для того, чтобы конкретно охарактеризовать и понять деятельность, необходимо заглянуть в субъективный мир человека, осветить, так сказать, глубины его сознания, чтобы именно там отыскать “конечные“ истоки и детерминанты наблюдаемой деятельности. Деятельность есть то, что необходимо предваряется психикой и, в частности, её высшим проявлением — сознанием. Помимо указанных четырех характеристик деятельности, описывающих её так, будто бы это признаки самой деятельности, а не наши представления о ней, можно выделить еще один признак, который, в отличие от предыдущих, “онтологических“, описывает деятельность в гносеологическом плане. Наблюдаемость деятельности. Она, деятельность, считается наблюдаемой, “видимой“, фиксируемой в восприятии наблюдателя, причем фиксируемой именно непосредственно, “глазом“ подобно тому, как непосредственно воспринимаются обычные вещи. Безразлично, какой наблюдатель при этом имеется в виду: “внешний“, т. е. наблюдающий за человеком со стороны, или же “внутренний“, т. е. сам субъект деятельности, выступающий в роли наблюдателя. Итак, с точки зрения обыденного сознания, деятельность субъектна, объектна, является процессом, предваряется сознанием и непосредственно наблюдаема. Таково, на первый взгляд, наиболее естественное и вполне оправданное понимание деятельности, которое как будто бы не требует никакого пересмотра со стороны теоретика и могло бы в таком “готовом“ виде войти в общую картину мира, в круг теоретических представлений о деятельности. Кто, казалось бы, мог посягнуть на эти положения, которые имеют облик неоспоримых истин? Между тем именно они нередко становятся объектом теоретических посягательств. — 7 —
|