Метод наблюдения и беседы в психологии

Обо всех этих объяснениях можно было бы говорить очень долго и все-таки ни к чему положительному не придти; по­этому я, конечно, не придаю им особенного значения, при­вел же их только потому, чтобы показать, что даже такое явление, как необычайность обстановки, в данном случае допускает объяснения, заставляющие предполагать болезнен­ное состояние, и в дальнейшем можно будет видеть, что эти объяснения далеко не фантастичные, а из рассмотрения все­го дела и характера Качки мы найдем черты, которые дают возможным считать и последние 2 объяснения далеко не на­тянутыми, а заслуживающими внимания.

Переходим к дальнейшему. После выстрела в Байрашев-с кого револьвер падает из рук Качки; она не имеет силы при­вести в исполнение намерение о самоубийстве (что намерение это было действительно, на это с достаточною вероятностью указывает заранее заготовленное письмо к "Боре" и раздача вещей горничной. Сама Качка падает на кровать; "Лицо ее, — показывает Перро, — выражало полнейшую апатию и равно­душие ко всему окружающему; но подобное состояние про­должалось недолго. Она сделалась беспокойна, начала гово­рить отрывочные, бессвязные фразы". Тут были сожаления о неудавшемся самоубийстве (Гортынский), представление Бай-рашевского как бы закутанным в снегу, говорила, что наста­нет время, снег этот растает и Байрашевский опять явится перед нами, 'Юна встала, — говорит Малышев, — подошла к

133

Байрашезскому и поцеловала его, потом с какой-то блуждаю-щей улыбкой смотрела на него и шептала покои души моей . "Мы увели ее в соседний номер, — продолжает Псрро, — уложили на кровать; там она постоянно то успокаивалась со-всем, то снова начинала говорить бессвязные фразы или на­певать отрывочные фразы из разных песен; несколько раз при­нималась хохотать". "Когда кто-то засмеялся, саркастически заметила, что, вероятно, доставила кому-то приятное зрели­ще" (показание доктора Кочеткова). "Незадолго до того, как ее увезли (показание Перро), с ней сделалась истерика. После истерики остались в комнате я (Перро) и она; посидев не­сколько минут молча, она вдруг обратилась ко мне с вопро­сом, указывая рукой в пространство: "Это Байрашевский? — Байрашевский, идите ко мне!". Когда же я сказал, что Байра-шевского здесь нет, она спросила: "где же он?". Я на это ниче­го не ответил. Она же по истечении нескольких минут истери­чески расхохоталась. В то время, как писали протокол, она несколько раз посылала узнать, можно ли ей видеть Байра-шевского, мы отвечали, чтобы она подождала немного, что посмотрит его по окончании протокола. Но когда ее уведоми­ли, она, видно, совсем забыла об этом".