|
Далее в тезисах речь идет о "механизмах" развития и познания: расчленения, противоречия, они-то и движут. Это возвращает нас к замечательным исследованиям А. Н. Леонтьева и А. В. Запорожца, выполнявшимся в 30-е гг. в Харькове. В них было показано, что развитие — это расщепление одноактных исполнительных действий на двухактные интеллектуальные. Не похоже ли это на серию снарядов Мандельштама?! Отсюда был один шаг и до признания права на существование идеи спонтанности развития, которая в советской психологии старательно вытеснялась. А. В. Запорожец, например, слишком хорошо знал детство, чтобы отрицать идею спонтанности, но для выражения этой идеи лукаво пользовался найденным у В. И. Ленина термином "спонтанейности". Сейчас времена все же другие. Мы имеем в виду выход книги В. В. Налимова [30]. Наконец, резюме тезисов: "Системный анализ есть анализ жизни, движения форм непосредственного существования материи". На первый взгляд все ясно и бесспорно. Но для нас этот тезис самый интересный и трудный для интерпретации. Анализ жизни, движения — это замечательно, хотя и крайне сложно, поскольку живое не схватывается в понятии. Но почему непосредственного существования? Ведь, если он признал превращенные формы в качестве сущности и признал их реальные функции и непосредственное существование, то это противоречит всему смыслу не только психологической теории деятельности, но и культурно-исторической теории сознания Л. С. Выготского, согласно которым вся психическая жизнь человека является опосредствованной сигналами, орудиями, значениями и т. п. Столько сил и чернил было потрачено на преодоление постулата непосредственности и вдруг призыв к анализу форм непосредственного существования материи. Что это описка, оговорка? Или в этом скрыт новый и глубокий смысл? Думается, что верно последнее, формы превращенные, автономизируясь от породившего их источника, будь-то движение, действие, предметная деятельность, созерцание, мышление действительно приобретают форму непосредственного существования. Высшим проявлением непосредственности является свободный поступок, свободная мысль, свободное сознание свободной личности. Хотя они, конечно, содержат в себе как раз недоступный для непосредственного наблюдения культурно-генетический, деятельностный по природе код. Этот код еще нужно найти, а затем и расшифровать, чему и были посвящены замечательные работы Л. С. Выготского, А. Н. Леонтьева, А. Р. Лурии и их соратников. Они были увлечены этой идеей и совершенно естественно признавали безграничность генеративных возможностей деятельности. Постоянно чередовали функции самой деятельности: она выступала, то в качестве объяснительного принципа всей психической жизни, в том числе и жизни сознания, то в качестве предмета исследования. В последнем случае была блистательно показана роль средств (внешних и внутренних) в формировании деятельности и ее многочисленных разновидностей. Соответственно и принцип опосредствования был распространен на всю психическую жизнь и жизнь сознания. При — 146 —
|