|
Между тем, любой человек в принципе не может быть одинок. Тем более, что на больного смотрит Бог, посылая ему особую благодать. Не зря на Руси болезнь (как и беда) нередко воспринималась как посещение Божие. Старец Иосиф Исихаст предостерегает от презрительного взгляда на больного: «Ты же, смотри, не презирай ни одного из малых уничиженных и больных мира сего».[125] Слишком часто в обыденной приходской жизни встречаются и такие легковесные суждения: "Брат, ты сколько лет грешил?" — "Семь". — "Вот семь и страдай". — "Где это написано?" — "Первое послание Фомы, первая глава, первый стих". Игумен Евмений (Перистый), известный автор работ по психологии, по этому поводу замечает: «Я лично такого Евангелия не читал. Я знаю, что Иисус Христос мгновенно прощает грехи. И кто призвал имя Господне, тот спасается».[126] Как отмечает игумен Евмений, многие люди живут как бы автоматически, а глубинный уровень бытия им не понятен.[127] Но есть более глубокое состояние, душевный мир, по святым отцам, и на основании этого уровня можно строить свою жизнь. Исходя из этой сокровенной глубины, можно и восприятие болезни преобразить так, что она станет частью великого Промысла, который, нарушив шаткое равновесие тела будет созидать гармонию духа,. Есть ещё более глубокий уровень — чувство любви, идущее от сердца. Но возникает оно не по нашему желанию, пусть даже самому сильному. Это дар Божий. Мы должны искать этой любви в терпении. А терпение рождает смирение. Что же терпеть? Всё, что посылается нам от Бога. Это и есть чувство сыновства, чувство доверия, спасительное и врачующее от таких недугов души, как неврозы, депрессии и т.п. Глубже этого лежит непонятное нам, известное лишь из писаний святых отцов чувство единения с Богом. Свт. Иоанн Златоуст постоянно повторял, что сила Божия открывается даже более в продолжение скорбей, чем в чудесных исцелениях, поскольку при нарастании скорби, её долгом воздействии на душу, у человека появляется ни с чем не сравнимое, благодатное чувство «великого спокойствия».[128] Святитель Филарет Московский писал: «Небесполезно в болезни испытать чувство отрешения от мира, чтобы и после болезни придерживаться сего чувства. Неудивительно, если чувство сие не так легко приходит после болезни, как во время болезни; в болезни Бог дарует оное на потребу немощному, а в здравии требует, чтобы он подвизался обрести оное». Отношение к болезни как к испытанию можно назвать правильным лишь в том случае, если оно предполагает активную духовную позицию больного.[129] — 44 —
|