Психология сознания

В эти бессознательные психические процессы включается также довольно значительная работа композиции, совершае­мая в сновидениях. Хотя сон является состоянием, в котором сознание весьма ограничено, душа в нем отнюдь не перестает существовать и действовать. Сознание просто отошло от души и, лишившись объектов, могущих привлечь его внимание, впа­ло, так сказать, в состояние относительной бессознательности. Но психическая жизнь во сне, бесспорно, продолжается, рав­но как в бодрствующем состоянии не прекращается бессозна­тельная психическая активность. Доказательство тому можно найти без труда; фактически, именно эту специфическую область опыта Фрейд описал в своей «Психопатологии обыден­ной жизни». Он показывает, что наши сознательные намере­ния и действия часто срываются бессознательными процесса­ми, само существование которых оказывается для нас всегда полной неожиданностью. Мы допускаем оговорки и описки, бессознательно делаем такие вещи, которые выдают наши са­мые оберегаемые секреты, иногда неизвестные даже нам са­мим. Lingua lapsa verum dicit[72], — гласит старая пословица. Эти феномены можно также продемонстрировать в эксперименте, используя ассоциативные тесты, весьма полезные для выясне­ния того, о чем люди не могут или не хотят говорить.

Однако классические примеры бессознательной психиче­ской активности легче всего отыскать в патологических состо­яниях. Почти вся симптомология истерии, неврозов навязчи­вости, фобий и, в очень значительной степени, шизофрении — самой распространенной душевной болезни — имеет свои кор­ни в бессознательной психической активности. Таким обра­зом, мы имеем все основания говорить о бессознательной пси­хике. Бессознательная психика недоступна прямому наблюде­нию — иначе она не была бы бессознательной, — но позволяет вывести ее существование логическим путем. Правда, наши логические выводы всегда ограничены областью «как если бы».

В таком случае, бессознательное составляет часть души. Можем ли мы теперь, по аналогии с различными содержания-ми сознания, говорить также и о содержаниях бессознательно­го? Ведь это значило бы постулировать еще одно сознание, так сказать, в бессознательном. Я не буду здесь вдаваться в этот тонкий вопрос, поскольку уже обсуждал его в другой связи, а ограничусь лишь выяснением того, способны ли мы что-то дифференцировать в бессознательном или нет. На этот вопрос можно ответить только эмпирически, т. е. встречным вопро­сом: а есть ли какие-то правдоподобные основания для такой Дифференциации?