Психология сознания

Кроме того, в качестве содержаний сознания можно также разграничить волевые (volitional) и инстинктуилъные (instinc­tual) процессы. Первые определяются как управляемые, осно­ванные на апперцепции импульсы, которые находятся в распо­ряжении так называемой свободной воли. Последние представ­ляют собой импульсы, которые берут начало в бессознательном или непосредственно в теле и характеризуются отсутствием свободы и компульсивностью.

Апперцептивные процессы могут быть либо управляемыми (и направленными), либо неуправляемыми (и ненаправленны­ми). В первом случае мы говорим о «внимании», а во втором — о «фантазии» или «грезах». Управляемые процессы — рацио­нальны, неуправляемые — иррациональны. К этим только что упомянутым процессам мы должны добавить — в качестве седьмой категории содержаний сознания — сновидения. Сно­видения обладают некоторым сходством с сознательными фан­тазиями, поскольку они тоже носят неуправляемый, иррацио­нальный характер. Но они и отличаются от них, поскольку причина, течение и цель сновидения поначалу совершенно скрыты от нас. И все же я жалую им звание категории содер­жаний сознания, потому что они являются наиболее важными и очевидными результатами бессознательных психических про­цессов, навязываемых сознанию. Вероятно, эти семь катего­рий дают несколько поверхностный обзор содержаний созна­ния, но для наших целей достаточно и их.

Как известно, существуют определенные воззрения, со­гласно которым все психическое ограничивается сознанием, ибо оно, по существу, тождественно психике. Я не считаю этот

аргумент достаточным. Раз мы допускаем, что нечто существу­ет за пределами нашей чувственной перцепций, то вправе го­ворить и о психических элементах, узнать о существований которых мы можем только косвенно. Любому, кто знаком с психологией гипнотизма и сомнабулизма, хорошо известно, что хотя искусственно или патологически ограниченное со­знание в данных случаях не содержит определенных представ­лений, индивидуум тем не менее ведет себя так, как если бы они имелись в его сознании. Например, одна пациентка с ис­терической глухотой любила напевать. Однажды врач, не при­влекая внимания больной, сел за пианино и стал ей аккомпа­нировать со следующей строки в другой тональности: пациент­ка продолжала петь, но... уже в новой тональности. Другой пациент всякий раз испытывал «истеро-эпилептические» кон­вульсии при виде открытого пламени. У него было заметно ограничено поле зрения, — иначе говоря, он страдал перифе­рической слепотой (это еще называют «цилиндрическим» по­лем зрения). И все же, когда горящую свечу держали в слепой зоне, приступ у этого больного наступал с той же регулярно­стью, как и в тех случаях, когда он видел пламя. В симптомологии таких состояний имеется бесчисленное множество подоб­ного рода случаев, когда ничего не остается, как безоговорочно признать, что эти люди воспринимают, думают, чувствуют, за­поминают, решают и действуют бессознательно, или, в общем, делают бессознательно то, что другие делают под контролем сознания. Эти процессы происходят независимо от того, отме­чает их сознание или нет.