|
Обе работы, в которых, собственно, и содержится изложение теоретических разработок Л.С.Выготского, к которым он пришел на втором этапе своей психологической деятельности - “История развития высших психических функций” и “Орудие и знак в развитии ребенка” - не были опубликованы автором. Возможно, следует согласиться с Д.Б.Элькониным, который видел причину этого в том, что “именно в то время теория, развиваемая Выготским, подвергалась серьезной критике” (Эльконин, 1984, с.392). Вместе с тем, на наш взгляд, важно подчеркнуть, что критика, по-видимому, сыграла роль не внешнего фактора, но заставила автора культурно-исторической теории продолжить активные теоретико-методологические изыскания, итогом которых стала теория речевого мышления. Нельзя не отметить и еще один момент. Тот факт, что Л.С.Выготский не опубликовал указанные работы, говорит, на наш взгляд, о том, что субъективно, т.е. для самого автора эти исследования не носили характера завершенности. И если объективно, с точки зрения истории психологии мы с полным правом можем выделить эти и содержательно связанные с ними исследования в самостоятельный этап научной деятельности Л.С.Выготского, то для самого исследователя этот этап, по-видимому, имел значение переходного периода от ранних работ к теории речевого мышления. Поэтому существенное значение приобретает следующее высказывание А.А.Леонтьева: “Книга “Орудие и знак в развитии ребенка была, судя по комментариям к ее первой публикации (в “Собрании сочинений” Выготского), написана в 1930 году. Под этим же годом она стоит в списке работ Выготского в 6-м томе, как известно, организованном не по годам публикации, а по годам написания. Но в этом списке после даты 1930 не случайно стоит знак вопроса. Если внимательно читать данную книгу, все время возникает ощущение, что она отражает не мысли Выготского 1930 года, а более ранний этап, этап собственно культурно-исторический. Правда, в тексте уже упоминаются эксперименты Сахарова, но они, как известно, начались в 1927 году, а после смерти Сахарова (1928) были продолжены Выготским вместе с Ю.В.Котеловой и Е.В.Пашковской в 1928-1930 гг. И, вероятнее всего, рукопись осталась в архиве автора совсем не случайно в то время, когда она была написана (а это, видимо, 1928 или 1929 год) как раз и произошел перелом во взглядах Выготского, наиболее ярко отразившийся в “Конкретной психологии человека”» (Леонтьев, 2001). Заслугой Л.С.Выготского является раскрытие генетического единства внешних и внутренних знаков. Однако утверждение такого единства не могло стать законченной психологической теорией. Психологическая теория, ограничивавшаяся рассмотрением лишь сходства между внешними и внутренними знаками, обрекала себя на столкновение с методологическими проблемами, решение которых не могло быть осуществлено без серьезной модификации самой теории. Л.С.Выготский, очевидно, сознававший незавершенность своих работ, видел путь развития психологической науки в разработке проблемы значения, которое стало в его теории пунктом перехода к проблеме деятельности. “В старых работах мы игнорировали то, что знаку присуще значение, - читаем мы в одном из его текстов. - Мы исходили из принципа константности значения, выносили значение за скобки. Но уже в старых исследованиях проблема значения была заключена. Если прежде нашей задачей было показать общее между “узелком” и логической памятью, теперь наша задача заключается в том, чтобы показать существующее между ними различие” (Выготский, 1982а, с.158). — 49 —
|