Человек как субъект жизни

В рамках изложенной концепции эти феномены высвечивают­ся в новом качестве и получают вполне логичное истолкование. Рассмотрим сначала феномен надситуативной активности, пото­му как бескорыстный риск является вторичным по отношению к ней явлением. Надситуативная активность - это способность субъекта подниматься над уровнем требований ситуации, ставить цели, избыточные с точки зрения исходной задачи [183, с. 15]. Над­ситуативная активность подразумевает действование личности над порогом ситуативных требований и условий, а также сверх исход­ной мотивации деятельности. Вообразим себе общий абрис ситуа­ции, в которой проявляется надситуативная активность личности. Это ситуация, когда личность окончательно реализовала свою смыс­ловую необходимость, достигла всех поставленных ранее целей, но все еще продолжает свою деятельность, хотя никаких видимых мотивационных оснований для этого не имеется. О такой «доба­вочной» деятельности В.А.Петровский предпочитает говорить как о немотивированной активности, хотя и вычленяет в ней мо-тивационные, целевые и операциональные движущие моменты [178, с. 88-89]. Такая позиция видится не совсем корректной, по­тому что никакая активность не может состояться без побужда­ющих факторов и причин. Этот момент четко прописан в теории функциональных систем, которые управляют активностью как все­общей характеристикой живых существ [19; 209]. Какая побуди­тельная сила движет надситуативной активностью личности?

По нашему мнению, надситуативная активность стимулиру­ется функциональными потребностями личности как субъекта де­ятельности. Действительно, в той ситуации, когда первоначально побуждавшие деятельность смысловые структуры личности ис­черпаны, у личности в зависимости от успеха самореализации может возникнуть то или иное смысловые отношение к собствен­ной деятельности. Если деятельность «смогла» реализовать смысловую необходимость личности, функциональный смысл этой деятельности будет положительным. В противном случае дея­тельность будет помечена негативным функциональным смыс­лом. В любом из этих крайних вариантов у личности как у субъекта сложится некоторое функциональное смысловое отношение к про­деланной деятельности. Именно это смысловое отношение - фун­кциональная потребность - и разбудит в личности надситуатив-ную активность. Вероятно, что если деятельность была успешной,

144

интерес личности в том, чтобы ее закрепить, упрочить и тем са­мым сохранить для последующих ситуаций самореализации. По­этому здесь надситуативная активность личности проявиться как повторение, закрепление деятельности впрок. Внешне это будет выглядеть как сверхнормативная деятельность личности. В ос­тальных случаях, когда деятельность окрашивается негативным или более умеренным смыслом, то есть в чем-то не устраивает личность, она будет изменена. Здесь в ходе надситуативной ак­тивности личность может опробовать новые и ликвидировать не­адекватные способы действования, качественно «подтянуть» де­ятельность и подстраховать ее неуспех в будущем. В процессе надситуативной активности личность как бы «перекраивает» свою деятельность, в результате чего наблюдается «скачок» к каче­ственно новой или обновленной форме деятельности. Поэтому над­ситуативная активность личности направлена не на наличную си­туацию, а на саму деятельность, свершившуюся в данной ситуации. Собственным мотивом надситуативной активности вы­ступает, таким образом, функциональный смысл деятельности, а надситуативная активность в свою очередь выступает собствен­ным проявлением личности как субъекта деятельности.