|
Каким он здесь представлен исполином! Какие плечи! что за Геркулес!.. А сам покойник мал был и щедушен, Здесь, став на цыпочки, не мог бы руку До своего он носу дотянуть. Когда за Эскурьялом мы сошлись, Наткнулся мне на шпагу он и замер, Как на булавке стрекоза, – а был Он горд и смел – и дух имел суровый... А! вот она. Входит Дона Анна. Д о н а А н н а Опять он здесь. Отец мой, Я развлекла вас в ваших помышленьях – Простите. Д о н Г у а н Я просить прощенья должен У вас, сеньора. Может, я мешаю Печали вашей вольно изливаться. Д о н а А н н а Нет, мой отец, печаль моя во мне, При вас мои моленья могут к небу Смиренно возноситься – я прошу И вас свой голос с ними съединить. Д о н Г у а н Мне, мне молиться с вами, Дона Анна! Я не достоин участи такой. Я не дерзну порочными устами Мольбу святую вашу повторять – Я только издали с благоговеньем Смотрю на вас, когда, склонившись тихо, Вы черные власы на мрамор бледный Рассыплете – и мнится мне, что тайно Гробницу эту ангел посетил, В смущенном сердце я не обретаю Тогда молений. Я дивлюсь безмолвно И думаю – счастлив, чей хладный мрамор Согрет ее дыханием небесным И окроплен любви ее слезами... Д о н а А н н а Какие речи – странные! Д о н Г у а н Сеньора? Д о н а А н н а Мне... вы забыли. Д о н Г у а н Что? что недостойный Отшельник я? что грешный голос мой Не должен здесь так громко раздаваться? Д о н а А н н а Мне показалось... я не поняла... Д о н Г у а н Ах вижу я: вы всё, вы всё узнали! Д о н а А н н а Что я узнала? Д о н Г у а н Так, я не монах – У ваших ног прощенья умоляю. Д о н а А н н а О Боже! встаньте, встаньте... Кто же вы? Д о н Г у а н Несчастный, жертва страсти безнадежной. Д о н а А н н а О Боже мой! и здесь, при этом гробе! Подите прочь. Д о н Г у а н — 50 —
|