|
– Что это он там? – Эй, мальчик, как тебя! Что ты тут делаешь? Тихий плач был им ответом. Потом лохмотья зашевелились, показалась скрючившаяся от холода красная ручонка, и заплаканное худое лицо мальчика лет девяти обернулось к ним. – Хол… ло … дддно, – стуча зубами, сказал малютка. – Экие у него лохмотья, – сочувственно прошептал Полторакин. Вздохов с задумчивым выражением лица склонился над мальчиком. Внимательно осмотрел его… – Полторакин! У нас сегодня какой день-то? – Сочельник. – Та-ак. Значить, вечер перед Рождеством? – Очевидно. – Так, знаешь, что это такое? Он носком своего мехового ботика указал на скорчившуюся фигурку. – Ну? – Это, – торжественно сказал Вздохов, – замерзающий мальчик! – Я думаю! Об этом не может быть двух мнений. – Это, – торжественнее повторил Вздохов, – знаменитый замерзающий в Рождественскую ночь мальчик!! Наконец-то, я увидел тебя воочию, замерзающий мальчик!!.. Оба, наклонившись над ребенком, внимательно его осматривали. – Да, да! Не может быть сомнений: самый настоящий замерзающий мальчик… И по календарю – нет никакой ошибки. Календарь показывает Рождество. – Постой, Полторакин… Взгляни-ка на окна фасада. Нет ли здесь где-нибудь зажженной елки? – Есть! Второй этаж, четвертое, пятое и шестое окна. Полторакин бросил взгляд на освещенные окна. – Так. Значить, всё в порядке! – А что в порядке – Замерзает у окон с елкой. По шаблону. Странно, – прошептал Вздохов, не слушая его. – Сколько раз читал об этих мальчиках, писал, потом даже сочинял иронический фельетон насчет злоупотребления рождественскими мальчиками. А вижу его в первый раз. – Ох, эти уж рождественские мальчики, – поморщился Полторакин. – Действительно, стоить только развернуть номер рождественского издания, чтобы непременно наткнуться на этого мальчика в той или другой форме. – А теперь, в последнее время, стало даже еще хуже, – возразил Вздохов компетентным тоном. – Теперь стали писать юморески и сатиры на увлечение рождественскими мальчиками, и смеялись эти шутники так усердно, что и этот сюжет затаскали. – Действительно! – улыбнулся Полторакин. – Скажи мы, что нам сегодня, в вечер под Рождество, встретился замерзающий у неосвещенного подъезда мальчик – да ведь нам в глаза рассмеются. – Вышутят. – Замахают на нас руками! – Пожмут плечами!! – Назовут пошляками. – А, действительно, какой ужас – банальщина! Ведь вот перед нами настоящий живой… — 232 —
|