На приеме у психолога - подросток

Постмодернистская нарративная практика основывает­ся на языке и использует интерпретации. В этом подходе много внимания уделяется лингвистическим особенностям клиента. Считается, что слово представляет собой желез­нодорожную станцию, двигаясь от которой можно достичь

многих мест, или оркестр, который создан, чтобы играть много звуков.

По контрасту, напомним, что многие системные се­мейные психотерапевтические модели основаны на на­блюдении за картинами интеракций.

Согласно одному из системных правил люди, тесно общающиеся друг с другом, создают определенные прави­ла, законы, схемы. Нарративные психотерапевты широко используют термин «дискурс». Дискурс — исторически, социально или традиционно возникшие структуры деви­зов, установок, категорий и убеждений, которые внедри­лись в межличностные отношения клиентов и звучат в их историях. Некоторые дискурсы онаходятся на поверхности, другие становятся доступными после преодоления защит­ных механизмов. Индивид редко имеет один дискурс. От­ношения в семье вбирают в себя множество дискурсов каждый день, хотя для членов семьи они порой невидимы. Дискурсы отца непременно связаны с другими дискурса­ми, например, дискурсами патриархата, материнства, био­логии и многих других.

?=> Учебный пример № 17.

Приведем клиническое наблюдение одного из западных кол­лег, в котором отразилось вовлечение накладывающихся друг на друга дискурсов биологии и отцовства, технологии и любви, их основу составляет «нечто маленькое и простое» — один спермато­зоид. Однако как ни мал сперматозоид, ценностный конфликт, развившийся вокруг него, может значительно повлиять на жизнь мужчин и женщин, как ничто другое из живого мира.

Из рассказа психотерапевта на семинаре:

«Бет и Боб стали моими клиентами в то время, как у их пер­вого ребенка диагностировали несовместимое с жизнью генетиче­ское расстройство. Я работал с ними с момента возникновения первого шока от диагноза и в течение всего болезненного периода, когда ребенок умирал. Они знали .друг друга задолго до рождения их ребенка, были великолепной парой и очень заботились о боль­ном малыше. После смерти Лоренс пара решила вновь завести де-

тей и, поколебавшись, супруги предприняли попытку искусствен­ного оплодотворения в женской консультации.

У Бет родился здоровый сын. Они не ходили на сеансы психо­терапии, хотя я знала обо всем, что происходило в их жизни. Ко­гда их сыну Дэвиду исполнилось 4 года, они вновь пришли ко мне на консультацию с проблемой, как объяснить ребенку механизм рождения детей. С ними было несколько встреч, посвященных этой проблеме, каждая из которых требовала повышенного вни­мания к дискурсу, охватившему Боба в отношении его желания так сказать сыну о его рождении, чтобы сохранить установку Дэ­вида, что Боб — его единственный отец. Бет думала, что у Боба возникло навязчивое состояние по поводу того, что можно и что нельзя говорить. Например, для Боба основной тезис, что сперма вытекает из отца, был запретным. Типичное объяснение, что папа кладет специальное семечко в маму, Боб также считал слишком рискованным. Боба волновал вопрос, как Дэвид будет интерпрети­ровать слово «положить (put)».