|
Не решен и вопрос о происхождении потребности в общении. Лишь немногие считают ее целиком врожденной (А.В. Веденов, 1963; В.Т. СатрЬеН, 1965). Гораздо чаще выдвигается иная точка зрения, состоящая в утверждении того, что потребность в общении складывается прижизненно, %ходе реальной практики общения человека с окружающими людьми (С.Л. Рубинштейн, 1973; Ф.Т. Михайлов, 1976; А.В. Запорожец — в кн.: Принцип развития..., 1978; А.Н. Леонтьев, 1983). В известной нам литературе мы не нашли данных об экспериментальном исследовании этого вопроса, и потому он остается, по существу, открытым. По сути дела, остается открытым и вопрос о специфике потребности в общении — о ее качественном своеобразии и несводимости к любым другим потребностям. На словах ее часто признают, но на практике коммуникативную потребность нередко сводят к другим потребностям — во впечатлениях (М.Ю. Кистяковская, 1970), в безопасности (А. Пейпер, 1962), в комфорте от соприкосновения с мягким теплым телом (Н. НаНош, М. НаНоду, 1966) или в совокупности всех благ (У. Бижу, Д. Баер, 1966). 45 В главе I мы сообщали о том, что считаем коммуникативную потребность стремлением человека к познанию и оценке других людей, а через них и с их помощью — к самопознанию и самооценке. При этом мы отталкивались от того, что одна из исходны* функций общения состоит в организации совместной с другими людьми деятельности для активного приспособления к окружающему миру, включающему и его преобразование. Следовательно, у человека существует жизненно важная нужда в общении: ведь для эффективного совместного действия важно, чтобы участники группы хорошо знали и правильно оценивали и себя, и своих товарищей. Это обстоятельство и определяет возникновение у них потребности в познании и оценке друг друга и самих себя. Но общение создает и отличные возможности для отражения любых своих качеств и качеств друг друга благодаря тому, что предметом общения является другой человек как субъект и в ходе общения на него направлена интенсивная психическая активность партнеров. Таким образом, коммуникативная деятельность требует оценки себя и партнеров и создает для нее оптимальные возможности. Как же и когда появляется потребность в общении у детей? В поисках ответа на этот вопрос мы провели систематическое наблюдение за детьми начиная с 16-го дня жизни. В нашей работе [М.И. Лисина, 1974а] взрослый раз в 1-2 дня систематически воздействовал на детей. Это были 5 поочередных 30-секундных действий, включавших появление в поле зрения ребенка, поглаживание, улыбку и ласковую речь, сначала порознь, а затем в едином комплексе. Г.Х. Мазитова (Проблемы периодизации..., 1976; Экспериментальные исследования..., 1976) использовала 14 вариантов разнообразных воздействий. За пятью, описанными выше, следовали другие, в которых взрослый молча сидел рядом с ребенком, представляя тому проявить свою инциа-тиву; и наконец, одновременно появлялись три разных взрослых, из которых один был ребенку незнаком, второй— знаком, а третий приходился ему родным. В опытах Г.Х. Мазитовой участвовали дети от 1-го до 12-гомес. жизни включительно. СЮ. Мещерякова (Экспериментальные исследования..., 1975; Проблемы периодизации..., 1976) многократно применяла только одно сложное воздействие (взгляд с улыбкой, поглаживанием и речью), но она варьи- — 32 —
|