|
«Ещё из детства. У меня как-то очень давно, очень рано сформировалась уверенность, что если я буду вести себя как умная и уверенная, себе на уме, то от меня все будут шарахаться. Вроде когда я так вела себя с кем-то, то как раз шарахаться и начинали. Родители точно сразу начинали шипеть со злобой, и я привыкла к мысли, что если я буду такой, то меня любить не будут, и замечала, что когда веду себя как милая глуповатая пай-девочка, то ко мне начинают проявлять позитивное отношение, и я сразу же не чувствую себя такой одинокой, и вроде какие-то друзья появляются, и родители не так злятся. То есть это такой механизм заполучения позитивного отношения людей к себе, который сформировался в самом раннем детстве. У меня есть образ, что этим тупым всё дается легко, не нужно особо прилагать усилий для получения желаемого, а уверенным в себе людям очень сложно, так как постоянно приходится бороться, они одиноки и их никто не любит. А мне всегда хотелось, чтобы было легко, чтобы не нужно было прилагать никаких усилий, выживать. О, ещё мне уверенные в себе женщины казались бесчувственными, холодными, жесткими. Как-то не получалось представить уверенную в себе и одновременно нежную, дружественную женщину. Может, потому, что я таких никогда не видела, и когда я впервые встретила Эмили, у меня была к ней настороженность как раз из-за этого.» «Иногда возникает что-то невыносимо приятное, когда понимаю, что ты сильно любишь Машу, а она тебя, и что появятся ещё и другие девочки, которых с тобой будет связывать влюбленность. Это невыносимое возникает буквально на секунды, и в такие секунды мне даже не надо, чтобы ты меня любил, меня как будто просто нет. Точнее, совсем нет желания обладать твоей любовью ко мне.» «Это безумно интересно, Макс – Школа, наши планы и наши тренировки. Я просто не могу вобрать и переварить все эмоции и впечатления, которые возникали сегодня и вчера. Больше всего - ожидание какого-то восторга, чего-то удивительного, радость, предвосхищение, чувство тайны, уверенность в своих силах. И вдруг – наползает грусть сильная по тебе, но я её отпихиваю и снова жить становится невыносимо приятно.» «Иногда, когда мы делаем длинный перерыв, когда просто предоставлены сами себе на пол-дня или день, по настроению, я иногда начинаю чувствовать себя замороженной и вспоминается то время, когда я точно такой была. Иногда возникает атавистический страх того, что не может же вот такого быть, чтобы можно было просто и счастливо жить, что обязательно должно потом что-то помешать, случиться. И ещё сегодня поняла, что я придерживаю себя, чтобы не слишком быстро развиваться, чтобы все не оказалось слишком клёво, типа мне и так хорошо - ты меня любишь, Маша меня любит, я здесь, в Школе, и всё, больше ничего и не надо, уже и так слишком хорошо. Вот поебень то…» — 216 —
|