|
сафа сэ мила то сафа хо гая май кхуди мита гаи кхуда кхуда хо гая май Когда я осознал чистое, я стал чистым. Моего это больше не было; я сам стал Богом. Итак, я установил Гуру в каждую часть моего тела с глубочайшей любовью и затем полностью растворился в поклонении. Было ощущение, как будто я безмятежно заснул на кровати, которая приносила блаженство, или наелся деликатесов, наполненных шестью ароматами. В каком божественном мире я жил! Все больше погружаясь в очарование экстаза, я радостно плыл на лодке любви по чудесному океану блаженства Гуру, подгоняемый порывами прохладного ветра и захваченный волнами восторга. Тем временем пробило полночь. Я медитировал уже в течение трех часов, но пока достиг лишь половины медитации. Я начал медитировать от ступней и выше. Я притронулся к своим ступням и сказал: «О Гуру, пожалуйста, будь здесь. Нитьянанда в моих ступнях, Нитьянанда в моих коленях, Шри Нитьянанда, наполняющий мои бедра, Шри Нитьянанда в моей пояснице, Бха-гаван Нитьянанда в моей спине, Садгуру Нитьянанда в моем животе, Баба Нитьянанда в моем пупке, Нитьянанда в моих ребрах, трансцендентальный, вечно блаженный Бхагаван Нитьянанда в центре лотоса моего сердца, Нитьянанда в четках из рудракши вокруг моей шеи, Нитьянанда в моих руках, Гуру Нитьянанда в моем горле, Нитьянанда в моем лице, Нитьянанда в моем языке, Нитьянанда в моем носу, Нитьянанда в моих глазах, Нитьянанда в моем лбе, Шри Гуру Нитьянанда в сиянии сахасрары в брахма-рандхре». Таким образом, я снова медитировал на моем великом Гуру Нитьянанде от пальцев на ногах до головы. Я продолжал медитировать, и моя медитация сконцентрировалась в сердце, и прана стала там безмятежно спокойной. Я почувствовал внезапную боль в муладхаре, подобно удару божественной молнии. Волна праны прокатилась по моему телу и запульсировала в тысячах различных нервов. Я растворился в медитации. В 3:00 я услышал голос Бабы Нитьянанды; он сказал, чтобы я поднимался. Я так и сделал; я был поглощен экстазом. Мой транс постепенно отошел. Бабаджи пошел купаться в горячем источнике. После этого я тоже искупался. Затем снова я впал в ту же медитацию. Это было прекрасно, и мое отождествление с Ни-тьянандой все время усиливалось. Лучи покоя светили внутри. Пришло утро. Бхагаван Нитьянанда вышел наружу и сел на своей кровати. Каждый на расстоянии чувствовал его даршан. Обычно я был последним. Я поклонился ему и остался стоять там. Бабаджи сказал: «Вот это правильно. Вот это медитация». Он поднял руку в чин мудре и добавил: «Вот это настоящая медитация ... да ... о да ... это настоящая... она вмещает знание, величие, поклонение, экстаз ... тонкое ... ха ... это совершенная медитация». Говоря это, он начал петь. Я осознал, что только теперь он действительно посвятил меня в медитацию. — 49 —
|