|
Так проходило время. Иногда я очень ясно видел его в медитации, иногда не так ясно. В то время как моя медитация углублялась, нарастало ощущение радости внутри меня, а также и моя смелость, моя сила и сияние. Со временем в медитации я начал чувствовать гурубхаву, тождественность с Гуру. Как я уже говорил, и говорил неоднократно, медитация на Гуру дает величайшие плоды. Я не устану ставить на этом ударение. Мой дорогой Гурудэв всегда знал, что происходило с моим умом, а иногда в тонкой форме заставлял меня почувствовать его присутствие. Я любил очень внимательно наблюдать за всем тем, что он делал в течение дня. Он вставал чуть раньше 3:00 утра и шел к горячим источникам искупаться. Он купался и по возвращении садился, скрестив ноги и поклонялся самому себе. Он медитировал на себе и наблюдал, как его наполняет блаженство, и начинал смеяться. Он гудел сам себе, разговаривал с собой, слушал себя и наблюдал за собой, купающимся в собственном восторге и опьянении. Я изучил все различные выражения и жесты Бхагавана Нитьянанды. Временами я бывал настолько поглощен этим, что чувствовал: «Я полностью Нитьянанда! Я Нитьянанда!» В этом с ног сшибающем порыве я чувствовал скрытую великую славу, когда глубочайшие ощущения моего внутреннего существа проникают на новые мистические уровни. Иногда я чувствовал себя настолько сошедшим с ума от опьянения этим божественным блаженством Своего Я, что чувство «Я стал совершенным, я стал совершенным» поднималось изнутри меня. Иногда я изучал состояние ментальной отрешенности Шри Нитьянанды. Долгое время в этом состоянии зубы его были сжаты, губы сомкнуты, глаза полуоткрыты, лицо торжественно, дыхание равномерно. И я тоже концентрировался на этом состоянии; мои глаза оставались полуоткрытыми, зубы сжаты, губы сомкнуты; мое дыхание замедлялось, а мой ум становился совершенно успокоенным. И затем голова моя начинала медленно раскачиваться вперед и назад, как у Бхагавана Нитьянанды, как будто мое внутреннее и внешнее состояние полностью отождествилось с опьянением самого Гурудэва. В эти дни мое чувство, что я Муктананда, постепенно исчезало, и вместо него внутри меня поднималось чувство, что я Нитья-нанда. Если кто-нибудь подходил ко мне в это время, или если люди, которых я знал, начинали сплетничать, я взрывался прямо как Бхагаван Нитьянанда. Два чувства были во мне одновременно — то, что я Муктананда, и то, что я Шри Гуру Нитьянанда, — и я полностью чувствовал присутствие их обоих. Когда мое отождествление с Нитьянандой заканчивалось, я поднимался из медитации и выходил прогуляться. Тогда гулял уже именно Муктананда, а не Нитьянанда; была только память о моем прежнем отождествлении. Когда я позже вспоминал, что я кричал на кого-то или преследовал и бил кого-то, мне становилось не по себе из-за моего отсутствия самоконтроля, и я чувствовал раскаяние. — 43 —
|