|
Для обычных людей чувство наслаждения — это одно, а цель медитации — другое. Обычный медитирующий направляет свой ум к духовной цели, чтобы избавиться от стремления к наслаждению. Но для великого йога, погруженного в Брахман, все — медитация, потому что все его действия наполнены Парабрахма-ном. Его ежедневное купание, еда, питье, перемещения, ношение одежды и украшений, все является медитацией. Я называю это непрерывной медитацией, которая не прекращается ни днем, ни ночью. Словами Тукарама — это вишая то джьянча джхала нараяна — «Это медитация, в которой все материальные удовольствия стали Богом». Благодаря вдохновению Чити Шакти, все состояния и образы действия существа могут привести к такой Сиддха Йоге. В зависимости от его судьбы он может стать королем и жить в пышности и великолепии, или он может уединиться, как Джадабхарата, или быть обнаженным авадхутом, как Ришабхадэва; его поведение может казаться глупым, одурманенным или демоническим. Чити, которая проявляется внутри нас и наполняет нас Шивой, может привести нас к славе или бесчестью, богатству или нужде; все это дары ее милости. Так как все эти состояния обуславливаются Шивой, мы познаем в них Его любовь. Но я говорю это только для тех мужчин и женщин, кто получил милость Гуру. Те, кто не имеет такой милости, найдут страдания даже в счастье. Получив милость Гуру и знание, что вселенная наполнена Чити, король Шикхидхваджа осознал, что его трон, его подданные, его жена и его родственники — все наполнены игрой Чити и что они были помощью на его пути к счастью и полны им. В тот момент он обрел высочайшую радость в том, что когда-то доставляло ему ужасные страдания. Он принял положение, дарованное ему судьбой, и проводил свои дни, управляя королевством. Он видел Джагадиша, Господа вселенной, в жаре солнца, в вершинах гор, в течении рек, в играющих волнах океана, в ливнях сезона дождей, в молнии среди туч, в больших пространствах желтого, зеленого и синего и в необъятных просторах неба. Он ощущал пульсацию Чити в голоде и жажде, надежде и безысходности, в близости и отчужденности, в справедливости и несправедливости, в жадности и удовлетворенности, в гневе и возбуждении. Несмотря на видимые различия во внешнем мире, внутри он переживал единство. Он полностью осознал Истину. Он видел свет своего внутреннего Я в своих каретах и драгоценностях, в своей пище и питье, в боге и человеке, в пророках и мудрецах, в дереве и камне. Он видел Бога во всех именах, формах, качествах и принципах движущейся и недвижимой вселенной. — 161 —
|