Обучение у воды, путь Шоу-Дао. Книга 2

— Ли, а для чего мне может пригодиться мыслеобраз ухода от жизни?—спросил я. —Польза двух других вершин очевид­на. но мне трудно представить жизненную ситуацию, в кото­рой потребовалась бы реакция ухода от жизни.

— Этот мыслеобраз может понадобиться во многих ситуа­циях, — сказал Учитель. — Например, если тебя будут пытать, и ты захочешь отключиться от своих мучителей и от собствен­ных чувств. Если один из способов справиться с болью—это наслаждаться и управлять ею, то уход от жизни —это ещё один способ, который в некоторых случаях может оказаться пред­почтительнее первого. Когда человек отключается, его обычно перестают пытать и не наносят больше физических увечий, если же он стойко переносит пытки, палач входит в азарт и старается сломить его волю во что бы то ни стало. Другое ве­ликолепное применение мыслеобраза ухода от жизни — это си­муляция сумасшествия, что тоже может когда-либо пригодиться. Со временем ты откроешь для себя ещё множество полезных сторон вершины ухода от жизни.

Стань в центр треугольника, и начни с мыслеобраза “чело­века”. Затем переместись в позицию “зверя”—вершину проти­водействия жизни, оттуда шагни в вершину ухода от жизни, из неё—к слиянию с жизнью, потом снова вернись в центр и оттуда начни всё сначала.

Я встал в центр и с лёгкостью воспроизвёл состояние спо­койной радости, из которого перешёл в позицию зверя. С мыслеобразом слияния с жизнью грудностей почти не возникало. поскольку подобное состояние было для меня близким и есте­ственным. Сложнее всего поначалу пришлось с уходом от жиз­ни, но имеющийся опыт в формировании мыслеобразов сде­лал своё дело, и вскоре я без задержек курсировал между вер­шинами и центром треугольника жизни.

—Хватит.—остановил меня Учитель.

Со вздохом облегчения я опустился на землю. По лицу гра­дом катился пот, сердце колотилось, как паровой молот. Хотя выполнение упражнения захватило меня целиком, изнеможе­ние от эмоционального напряжения оказалось слишком силь­ным. Ли опустился на корточки рядом со мной и сильными быстрыми движениями начал растирать мне руки, плечи и грудь.

Когда мои ученики из Комитета, или, как мы его между собой называли, “Конторы”, начали задавать мне вопросы о том, как преодолеть психологический барьер нанесения жес­токих и кровавых увечий противнику собственными руками, я подумал, что мой собственный опыт и медитации осознания вряд ли смогут им помочь, и уже во время тренировок с Учи­телем на Партизанском водохранилище спросил у Ли, что я могу им посоветовать.