|
—Ты размышляешь о притче, но пока ещё не понимаешь её. — сказал Ли. — Как только ты внутренне прочувствуешь её смысл, твои проблемы общения с друзьями решатся сами собой. Даос принял абсолютно верное решение, но это решение было верным для него, потому что он — даос. Ты, хотя уже сильно отличаешься от обычного европейца, пока ещё не стал даосом. Поэтому решение, которое кажется верным для даоса, пока что остается сомнительным для тебя. А как ты думаешь, какое решение принял бы европеец, если бы он оказался на месте даоса? — Ну. не знаю, — ответил я.—Европейцы тоже разные бывают. — Ладно, я тебе помогу. Как по-твоему, какое решение приняла бы твоя мама? Сцена, представившаяся моему воображению, заставила меня подавиться куском бутерброда, и я упал на спину, задыхаясь от кашля и хохота. Моя вера в маму была беспредельной. Я был уверен, что ни один оборотень не сумел бы противостоять напору Александры Авенировны, когда ею овладевала жажда справедливости. Я видел, как мама волочёт за волосы стенающую и упирающуюся лису в ближайшее отделение милиции, во весь голос расписывая толпе зрителей всю тяжесть и гнусность её преступлений. Когда я, наконец, прокашлялся, немного пришёл в себя и, сев на прежнее место, высказал своё мнение, Ли задал следующий вопрос: — А какое решение приняло бы большинство твоих друзей? —Они сказали бы крестьянину правду,—не задумываясь, ответил я. — Почему? — Многие сделали бы это, как и мама. из стремления к справедливости. Некоторые могли бы это сделать из зависти. потому что крестьянин стал жить слишком уж хорошо, другие сделали бы это из вредности или просто, чтобы заварить кашу и с интересом наблюдать, что из этого получится. —А какие мотивы могли бы побудить европейцев скрыть правду от крестьянина? —Ну, наверно, безразличие, нежелание ввязываться в неприятную историю, опять-таки вредность—пусть, мол, поживёт с оборотнем, пока тот его не съест,—или, возможно желание не портить жизнь хорошему человеку. — Как ты думаешь, крестьянин знал, что живёт не со своей женой, а с лисой? —Конечно, знал, ведь не полный же он идиот. Скорее всего, он сам себе в этом не признавался и просто не думал об этом. потому что такая жизнь его больше устраивала. —Этот крестьянин был настоящим даосом,—сказал Учитель. — Он спокойно принимал свою судьбу, будучи женатым на сварливой неряшливой женщине, и так же спокойно он принял свою судьбу, когда та изменилась к лучшему, не задумываясь, что хорошо и что плохо, что правильно, а что неправильно. Крестьянин оказался даже большим даосом, чем сам даос, потому что на вопрос: — 162 —
|