|
– Игра не дикая, а вы сами поставили его в дикое положение. Разве так можно? – Товарищ Назаров, мало ли мальчишки чего придумают? А только у них своя жизнь… В это время калитка впустила торжественную тройку парламентеров, а четвертым вошел и Олег Куриловский, измазанный, заплаканный и скучный. Мать ахнула и бросилась к нему. Она повела его домой, он шел рядом и хныкал, показывал пальцем на мальчиков. Мальчикам было не до Олега. Южная армия выставила ни на что не похожие требования: возвратить знамя и признать, что северяне потерпели поражение. Парламентеры утверждали, что Вася и Митя были отпущены потому, что дали честное слово больше сегодня не воевать, – им поверили, а они честное слово не сдержали. – Какие там честные слова, – возмутился Сережа, – война – и все! – Как? Вы против честного слова? Да? – человек с пером искренне негодовал. – А может, они нарочно дали честное слово? Они, может, нарочно, чтобы вас обмануть! – Честное слово! Ого, какие вы! Честное слово если дал, так уже тот… уже нужно держать… – А вот если, например, к фашистам попался? К фашистам! Они скажут: дай честное слово! Так что? Так, по-твоему, и носиться с твоим честным словом? – О! Куда они повели! – начальник рукой протянул по направлению к небу. – К фашистам! А мы как? У нас какой договор? У нас такой договор: и мы красные, и вы красные, и никаких фашистов. Придумали – фашисты! Сережа был смущен последним доводом и обернулся к своим: – Вы давали честное слово? Митя насмешливо прищурился на человека с пером: – Мы давали честное слово? – А то не давали? – А то давали? – Давали! – Нет, не давали! – А я вам не говорил: дайте честное слово?! – А как ты говорил? – А как я говорил? – А ты помнишь, как ты говорил? – Помню. – Нет, ты не помнишь. – Я не помню? – А ну, скажи, как? – Я скажу. А по-твоему, как? – Нет, как ты говорил, если ты помнишь?.. – Не беспокойся, я помню, а вот как по-твоему? – Ага? Как по-моему? Ты сказал: дайте честное слово, что не пойдете к своему войску. Вася, так же он говорил? – А разве не все равно? Но карта врагов была бита. Северяне засмеялись и закричали: – А они пришли! Честное слово! Тоже хитрые! Кандыбин, на что уж серьезный человек, и тот расхохотался: – Чертовы пацаны! Обставили! А кто моего так обстрогал? Назаров не ответил. Кандыбин придвинулся ближе к мальчикам – их игра начинала его развлекать. Он долго смеялся, когда услышал контрпредложение северян. Смеялся он непосредственно и сильно, как ребенок, наклонясь и даже приседая. — 136 —
|