|
– Не понял...– этот странный молодой человек все больше удивлял его. – Видишь ли, наместник, чистый Храм Души, существующий в каждом из нас, занимает меня намного больше, чем тот, рукотворный, в котором царят беззаконие, лицемерие и ложь. Завет Моисеев не то чтобы изжил себя, нет, это – кладезь мудрости предков наших, но то, во что перестроили его те, которые называют себя служителями Божьими, перекроив его под удобные им мерки, вредит Духовному Храму, разъедает его, как плесень, и в конечном итоге разрушает его. И вот именно это я и имел в виду, говоря о разрушении. – Ну, хорошо, – согласился Пилат. – Рухнет старая вера... Что же придет на смену ей? – Истина. – Истина? Гм... Что же такое – истина? – Истина дается от Бога. Познавший Истину, познал Бога. – Вот как? – удивился Пилат. – А ты познал ее, Назарянин? – Я не отвечу на этот вопрос. – Почему? – Ответить “нет”, означало бы погрешить против Истины, ответить “да” – приравнять себя к Богу. – Что ж так скромно, а? Не ты ли сам кричал на всех углах о том, что являешься сыном Создавшего Свет? – Я этого не говорил. – А откуда же тогда, позволь спросить, поползли эти слухи? Ни за что не поверю, чтобы все это творилось без твоего ведома! Арестант поправил упавший на лицо тяжелый блестящий локон. Широкий рукав кетонета упал, обнажив тонкую красивую руку, сплошь усеянную синяками и царапинами. – Хорошо. Объясню, прокуратор. Скорее всего, эти слухи начались после моей проповеди в Копернауме... – Так, значит, все-таки подобные разговоры имели место? – Выслушай, прокуратор, я все объясню. – Ну уж уважь! – за небрежным тоном и легкой иронией прокуратора скрывалось нечто такое, непонятное ему самому. Арестант улыбнулся. – Все мы, живущие на земле, являемся детьми Бога, его прекрасным творением: и ты, прокуратор, и твой молодой адъютант, и я, и стоящие за пределами дворца. И в этой мысли нет ничего преступного, ибо это – Истина. “Интересное рассуждение, – думал прокуратор, слушая своего пленника. Этот молодой человек определенно нравился ему. – Но каков же должен быть его Бог, если он породил то воронье племя, что, не умолкая, галдит под моими окнами?” – Люди не рождаются порочными, – как бы отвечая на его мысленный вопрос, продолжал рассуждать арестант. – Они просто свободны в выборе своего пути, который ставит перед ними Отец наш Небесный: быть любящими детьми Его, получая взамен Благодать Господню, или же отвратиться навсегда от Его Светлого Лика и пройти свой дальнейший путь рука об руку со злейшим врагом Его – Сатаной. — 78 —
|