О природе сознания

374

Надличностный опыт и рефлексивность

лизма, особенно хайдеггеровской феноменологии бытия-в-мире, прискорбно и неправильно — хотя его, как правило, одобряют представители обоих этих позиций. Напротив, презентативные метафоры медитативного постижения как раз и являются ощущаемыми смыслами фундаментальных структур существования человека и чувствующих существ, как их более или менее независимо определяют мировые мистические традиции, описательная феноменология и теория восприятия Гибсона. Эти формы «просто там есть», и их синестетическое воплощение в качестве ощущаемых смыслов — это, судя по всему, самое близкое, насколько мы можем подойти к полному проявлению нашего презентативного разума. Вероятно, это самое близкое, насколько мы, как символизирующие существа, можем подойти к своей действительной ситуации. С позиции, общей для Хайдеггера и буддизма, также представляется, что полное переживание присутствия-открытости освобождает нас от необходимости понимать в качестве неизменного то, что в любом случае является открытым. Сознание — открытая система. Формальной системой или логосом чувствительности/разумности является открытость — всегда вокруг и впереди, пока продолжается осознание.

Часть VI

Сознание и реальность

Работы Эйнштейна, Шрёдингера и других, судя по всему, привели к осознанию того, что пределы физического знания определяются средствами, с помощью которых мы его воспринимаем. Становится очевидно, что если определенные факты относительно нашего общего опыта восприятия или того, что мы могли бы назвать внутренним миром, могут быть открыты посредством широкого изучения того, что мы, по контрасту, называем внешним миром, то столь же широкое изучение этого внутреннего мира будет, в свою очередь, открывать факты, с которыми мы впервые встретились во внешнем мире: ибо то, к чему мы приближаемся в любом случае, с той или с другой стороны — это общая граница между ними.

Г. Спенсер-Браун. Законы формы

Мысль и реальность сделаны из одного и того же материала — материала, из которого состоит опыт вообще. Уильям Джемс. Очерки о радикальном эмпиризме

Сама жизнь — это сознание пространства и времени Рене Том. Структурная устойчивость и морфогенез

СОЗНАНИЕ КАК ВРЕМЯ

Мы начали с рассмотрения сознания с точки зрения его «со» — как социально общие формы осознания у самосоотносительных символических существ. Вдобавок, поскольку символическое познание повторно утилизирует размерности «здесь-там» и «куда-откуда» объемлющего строя, это человеческое «со» распространяется на оболочку потока, общую для всех подвижных чувствующих существ. Нам остается обратить своё внимание назад, на «в» сознания. Человеческое сознание неотделимо от бытия-в-мире. Жизненные миры чувствующих созданий также находятся «в» физической вселенной, как ее понимает современная физическая наука. Поэтому следует ожидать, что бытие чурствующих существ, как минимум, в общем и целом согласуется с принципами организации тех аспектов физической вселенной, которые ближе всего соприкасаются с формами жизни. Мы уже видели, как объемлющий строй чувствующих существ, в некотором смысле, зеркально отражает нелинейную динамику наиболее близкой к нему «чужеродной оболочки». Теперь мы можем начать в более общем виде рассматривать то, в какой степени основные организующие принципы физической науки отражаются и тем или иным образом локализуются в восприятии. Действительно ли восприятие обладает, в смысле Мерло-Понти (Merleau-Ponty, 1964), «приматом» в качестве самой основополагающей модели и первичного источника всего нашего познания?