|
Сознание как время 383 потока и моментами «разрядки», явно со-определяются: описанное Гибсоном течение может порождаться только передвижением организма, основанным на повторяющихся диссипативных «взрывах» последовательных движений конечностей — здесь подчиненных оболочке потока, создающейся, как только объемлющий строй таким образом приходит в движение. Эта структура пульсации также проявляется в чувствительности в зачастую короткие «моменты» распознавания, предоставляемые симметрично наплывающими поверхностями. Полностью адекватная реакция на эти значимые формы, абстрагируемые из текучего строя, как правило, влечет за собой их исчезновение. Это составляет явный контраст с самим объемлющим строем, который должен продолжать непрерывно развертывать новую сложную динамику, пока продолжается движение. Co-зависимое порождение живого времени и самосознания в символическом познании Феноменология: общий поток времени и сознания Теперь от обоснования конкурирующих физических объяснений времени в восприятии мы возвращаемся к неразделимости «сознания» и «живого времени» в нашем самосоотносительном «оборачивании назад» на восприятие. Эти измерения кажутся отдельными только если мы пытаемся их описывать. Мы уже видели, что открытость времени, занимавшая такое важное место у Бергсона и раннего Хайдеггера, внутренне присуща самому восприятию и не является специфически человеческой. Хайдеггер в «Бытии и Времени» справедливо привлекал внимание к временной открытости впереди как самому непосредственному горизонту нашего чувства бытия как такового. Однако, отвергая сознание, как искусственное и обманчивое понятие, Хайдеггер шел на риск аналогичного овеществления времени. В своих последующих, более эмпирических исследованиях чувства присутствия-открытости, он находит его во всех аспектах человеческого мира и мышления. Однако ранняя тенденция Хайдеггера заменять временными отношениями более традиционную роль сознания в философском идеализме, тем не менее, высвечивает особую взаимосвязь 384 Сознание и реальность между самосоотносительным сознанием и нашим чувством времени. Подобного рода взаимосвязь была существенной и для более раннего понимания Гуссерлем (1905) сознания и времени как внутреннего и внешнего вариантов одного и того же «потока». Замечать время — значит замечать сознание, и наоборот. Мы увидим, что это справедливо и для их потоков, и для их пульсаций. Как пишет Поль Рикёр (Ricoeur, 1988), Гуссерль (1905) настаивал на феноменологической со-данности сознания и временной продолжительности. Такое понимание выходит за пределы общей метафоры «потока», по-видимому, необходимой для них обоих, поскольку она могла показывать только общую невыразимость и неуловимость. Скорее, мы не можем ощущать один из этих потоков, при этом сразу же не обнаруживая второй в качестве со-данного. Попытка выразить ход или течение времени неразрывно связана с вниманием к непосредственности наличного потока сознания; попытка замечать непосредственное сознание приводит к ощущению, что делая это, мы можем осознавать только его преходящий момент, «предшествующий» нашему «сейчас». Уильям Джемс (1890) тоже отмечал эту же со-данность сознания и продолжительности. Он объясняет и наше чувство времени, и различия между переходным и постоянным аспектами непосредственного сознания в точности в тех же понятиях. И то, и другое связано с меняющейся степенью перекрывания между угасающими, наличными и предварительно развертывающимися нервными процессами в непосредственной ситуации человека. — 268 —
|