|
Священнослужители Египта, строго говоря, не были служителями религии. Слово «священнослужитель», перевод которого неправильно истолкован, имело значение, весьма отличавшееся от того значения, которое придаем ему мы. На языке древности, а в особенности в смысле, связанном с посвящением священнослужителей Древнего Египта, слово «священнослужитель» было синонимом слова «философ»... Институт египетских священнослужителей, кажется, на самом деле был союзом Мудрецов, собравшихся, чтобы изучать искусство, как управлять людьми, служить центром царства истины, способствовать его распространению и задерживать слишком опасное его рассеивание... То, что известно о жрецах Египта и брахманах древности, будучи подтверждаемо всеми древними классическими и историческими писателями, дает нам право верить во все то, что, по мнению скептиков, считается только преданиями. Откуда взялись удивительные познания египетских жрецов по всем отраслям науки, если они не почерпнули их из еще более древних источников? Знаменитые «Четыре» источника знания в Древнем Египте исторически более достоверны, чем начало существования современной Англии. Это было первое великое Фиванское святилище, где Пифагор после своего прибытия из Индии изучал науку оккультных чисел, это был Мемфис, где Орфей популяризировал свою слишком трудно постижимую индийскую метафизику для применения в Великой Греции, и спустя века Фалес и Демокрит оттуда получали все, что они знали. Это был оазис, которому следует воздать все почести за удивительное законодательство и искусство управлять народом, каковыми его жрецы наделили Ликурга и Соломона, которые оба останутся предметами восхищения для грядущих поколений. И если бы Платон и Евдоксий не отправились бы на поклонение святыням Гелиополиса, то, по всей вероятности, первый никогда бы не удивил будущие поколения своей этикой, а другой своими удивительными познаниями по математике[86]. Великий современный писатель на тему мистерий египетского посвящения (однако ничего не знающий о посвящениях Индии) покойный Рагон не преувеличивал, когда утверждал, что: «Все идеи и понятия (касающиеся тайн природы), какими обладали Индустан, Персия, Сирия, Аравия, Халдея, Сидония и Вавилонские жрецы, были известны египетским священнослужителям. Таким образом, это была индийская философия (без мистерий), которая, проникнув в Халдею и в древнюю Персию, образовала доктрину египетских мистерий»[87]. Посвящение, хотя оно не содержало в себе ни правил, ни принципов" или какого-либо особого специального учения науки, как ее теперь понимают, было тем не менее наукою, и притом наукою из наук. И хотя лишенное догм физической дисциплины и исключительного ритуала, оно было единственной истинной религией — религией вечной Истины. Внешне это была школа, колледж, где преподавались науки, искусства, культ истинной действительной природы космических феноменов; тайно же, в течение мистерий, давались практические доказательства последних. Те, кто могли узнавать истину по всему, т. е. кто были в состоянии смотреть в разоблаченное лицо великой Изиды и вынести ужасающее величие этой богини, — те становились Посвященными. Но дети Пятой Расы слишком глубоко увязали в материи, чтобы всегда совершать это безнаказанно. Те, кого постигла неудача, исчезали из этого мира, не оставив следа. Кто из высочайших царей мог когда-либо осмеливаться потребовать от суровых священнослужителей возвращения человека, как бы высоко ни было его общественное положение, если эта жертва переступила порог священного Адитума? — 237 —
|