|
Мы имеем дело с предметом, который надо разбирать во всей его объемности, с точки зрения работы в целом; масонство нельзя исследовать, исходя из какого-то отдельного символа или детали. Оно не сможет быть верно понято, покуда не уяснится его общий синтез и его ниша в мире мысли. Технику его нельзя заимствовать во всей стройности, а прошлое его нельзя воссоздать, вмещая одну специфическую деталь. В естествознании природа и форма доисторического жвиотного могут быть (46) воссозданы при помощи одной-единственной кости. Но истинное масонство выявится и увидится во всей своей подлинной красоте лишь после того как мы уловим стоящую за ним правду и узрим внутреннюю красоту, которую внешняя форма стремится раскрыть. Многое, однако, утеряно и откроется позднее, ибо в наше время мы имеем дело с промежуточной стадией откровения, которое приходит через масонское делание. Отсюда куча наших трудностей. Масонство – это система и последовательность символов, и именно через корректное употребление этих символов и познавательное проведение аллегорических ритуалов приходит просветление и в участнике масонского делания пробуждается то интуитивное постижение, что резко возрастет в ближайшем будущем и заложит фундамент Храма Господа, который явится славой Нового Века и к которому нас подготовило все наше прошлое. Никакой достоверной интерпретации быть не может, доколе не откроется лучшая перспектива и система эта не срастится с эволюционной историей самого человечества. Ключ будет изыскан в изучении взаимосоотнесенности трех храмов, упомянутых в Библии. Это скиния в пустыне, храм Соломона и храм Иезекииля, о котором нам известно только его описание. Эти три можно вместить в категориях расового раскрытия рода человеческого. В древней Лемурии впервые появились такие храмы, представляющие собой сооружения из рубленого камня, циклопические Ложи без крыш, открытые небу; хотя им доставало крепости, им нехватало красоты; Стоунхедж, возможно, остаток, а остров Пасхи – свидетельство подобных конструкций. Они соответствуют этапу работы в каменоломне, которая предшествовала строительству храма царя Соломона, и отметили зачаточные неуклюжие усилия самых первых каменщиков мира. Об этом этапе нам мало что известно. Соответствующих летописей нет, и все, что у нас есть, – это догадки и выводы, приходящие в голову при виде древних таинственных построек, свидетелей расы и истории, затерявшихся в ночи времен. Древние цивилизации появлялись и ичезали, и постепенно идеи и план В.А.В. стали отпечатываться, (47) все четче и резче, в умах людей. Последние все чувствительней реагировали на незримые, смутно ощущаемые внутренние силы, которые определяли линии эволюции, и все стабильней откликались на внутреннее водительство. Древняя Атлантида процветала, ее цивилизации позволяли человеку устойчиво развиваться, и в период, описываемый в Ветхом Завете, человеческий рост и прогресс суммарно символизируются для нас скитаниями детей Израиля в пустыне и скинией, которую они соорудили и которая сама по себе является символом того, что преходяще и эфемерно. Скиния воплощала собой две концепции: — 26 —
|