Шахматы как модель жизни

Можно не сом­не­вать­ся, что сво­бод­ный дух и иг­ри­вый ум Фей­н­ма­на спо­соб­с­т­во­ва­ли его на­уч­ной де­ятель­нос­ти, а не препятствовали ей. В сво­их по­пу­ляр­ных кни­гах он нас­та­ивал на том, что на­ука яв­ля­ет­ся жи­вым пред­ме­том, а не на­бо­ром без­жиз­нен­ных фор­мул. Он до­бил­ся вы­да­юще­го­ся мас­тер­с­т­ва в ком­би­ни­ро­ва­нии раз­ных ме­то­дов и прев­ра­ще­нии труд­ных; проб­лем в бо­лее лег­кие для ре­ше­ния. Это мас­тер­с­т­во бы­ло нап­ря­мую свя­за­но с уме­ни­ем при­ни­мать но­вые идеи во всех об­лас­тях жиз­ни.

Странно ут­вер­ж­дать, что ху­до­жес­т­вен­ные на­вы­ки мог­ли бы сде­лать ме­ня бо­лее силь­ным шах­ма­тис­том или что мож­но стать бо­лее эф­фек­тив­ным ме­нед­же­ром, слу­шая клас­си­чес­кую му­зы­ку. Тем не ме­нее Фей­н­ман имел в ви­ду имен­но это, го­во­ря, что иг­ра на ба­ра­ба­не по­мо­га­ет ему стать еще луч­шим фи­зи­ком. Ког­да мы ре­гу­ляр­но ста­вим пе­ред со­бой но­вые за­да­чи, мы раз­ви­ва­ем ког­ни­тив­ные и эмо­ци­ональ­ные «мыш­цы» и ста­но­вим­ся бо­лее гар­мо­нич­ны­ми людь­ми во всех от­но­ше­ни­ях. Ес­ли мы смо­жем пре­одо­леть страх пе­ред пуб­лич­ны­ми выс­туп­ле­ни­ями, или пуб­ли­ка­ци­ей сти­хов, или ос­во­ени­ем но­во­го язы­ка, то об­ре­тен­ная уве­рен­ность рас­п­рос­т­ра­нит­ся на дру­гие ас­пек­ты на­шей жиз­ни. Нель­зя ув­ле­кать­ся «тем, что я всег­да хо­ро­шо де­лаю» нас­толь­ко, что­бы ут­ра­тить при­род­ное че­ло­ве­чес­кое лю­бо­пыт­с­т­во. На­ше ог­ром­ное пре­иму­щес­т­во зак­лю­ча­ет­ся в спо­соб­нос­ти ус­ва­ивать ин­фор­ма­цию, вы­яв­лять за­ко­но­мер­нос­ти и син­те­зи­ро­вать ме­то­ды. На­ме­рен­но ог­ра­ни­чи­вая эту спо­соб­ность уз­кой спе­ци­али­за­ци­ей, мы ма­ло что при­об­ре­та­ем, за­то мно­гое те­ря­ем.