|
«По меньшей мере два раза в день мне необходимо обновиться, — пояснил он. — Каждое утро и одиннадцать часов, когда люди обычно начинают ощущать «над, я закрываюсь в своем кабинете и в течение двух минут медитирую. Потом часа в четыре, во время послеобеденного упадка сил, я снопа повторяю эту же процедуру». Двухминутная медитация не принимает у него обычную форму молитвы. В эти минуты он не думает о своих проблемах — вместо этого он думает о Боге. Он придается мыслям о Божественном спокойствии. Он убеждает себя в Божьем присутствии. Он представляет, как духовная энергия течет через его тело. По его словам, эти четыре минуты в день дают такой ярко выраженный освежающий эффект, что его хватает па полное восстановление энергии организма и поддержание ясности ума. Он утверждает, что эта ежедневная процедура пе идет ни в какое сравнение с теми тонизирующими средствами, которые он использовал раньше. Один молодой офицер был сбит во время своего тридцать первого боевого вылета. Его самолет разбился, а вместе с ним и он сам — не физически, а морально. Этот случай плюс напряжение и стресс, свойственные его службе, привели к тому, что он оказался в весьма тяжелом состоянии. «Ужасно то, как я чувствую себя внутренне, — пояснял он. — Уж лучше бы я потерял поту, чем постоянно быть подобным вулкану, который вот-вот взорвется. Мне кажется, что я разлетаюсь па сотни мелких кусочков, и временами мне хочется орать во весь голос. А хуже всего то, что я не могу спать, и когда наступает утро, я думаю: «Как мне прожить этот день?» Меня действительно подстрелили». Наконец, сокрушенно заявил: «Я устал от себя. Мне противно жить с самим собой». Никто не вправе обвинять этого парня. Он был натянут, как струпа. Он не мог ни расслабиться, пи отдохнуть. И нем не было пи капли покоя. Неудивительно, что он чувствовал себя плохо. Я заверил его, что он сможет преодолеть эту ситуацию. Я как раз знал одно средство, которое могло ему помочь. «Вы молитесь?» — спросил я. «Я пытаюсь, но мне трудно придумать слова. Мои ум начинает метаться, и я нервничаю, — ответил он. — Так что в конце концов я стал реже молиться». Когда я спросил его, пробовал ли он читать Библию, он заявил, что любое чтение для него исключено — он совершенно не может сосредоточиться. От чтения, по его словам, он «весь взвинчивался», ему хотелось кричать. Да, с нервами у мальчика было неважно. Однако его проблема была не в его теле, а в уме. Нервозность, напряжение, внутреннее беспокойство обычно бывают вызваны не физическими нарушениями, а дезорганизацией мыслей. Конечно же, я понимал, что будет мало пользы, если я скажу: «Веселее, дружище, все будет хорошо. Просто веруй и молись». Ему необходимо было знать, как это делать. — 46 —
|