Тексты по истории социологии XIX-XX вв. Хрестоматия

В частности, в этой последней области, в области политики, создания чело­веческой свободы отличаются особенной шаткостью еще и потому, что основная тенденция всего свободного человеческого поведения - сохранение и приобрете­ние - дает себя чувствовать самым настоятельным образом именно здесь, где без­жалостно царит естественная необходимость изменения и непостоянства. Вся мысль, все старания государственного человека направлены на государственное и национальное сохранение и приобретение - вследствие чего естественная необхо­димость непостоянства и гибели может пробить себе дорогу только насильствен­ным низвержением всех свободных человеческих учреждений. Отсюда следует, что ни одно новое государственное образование не может явиться на свет без насилия и разрушения, без жестокой борьбы и пролития крови. Следовательно, здесь чело­веческая свобода, направленная на сохранение и приобретение, играет самую жал­кую роль, а социальная необходимость, направленная на вечную гибель и вечную смену, проявляется в своем ужасающем величии.

Теперь нам остается разрешить еще один важный вопрос: в каком отношении стоит эта несчастная свобода человека к жизненному счастью? и может ли ему принести пользу более правильный взгляд на ничтожность и пустоту этой его свободы, может ли он помочь ему избежать зла и быть счастливее? Исследуем этот вопрос. Конечно, если бы человек всегда и всюду знал вперед неизбежную не­обходимость, он мог бы сохранить себя от массы бед и несчастий, подчиняясь неизбежному с тихим смирением; но это совсем невозможно, так как такое знание никогда не может стать уделом совокупности людей, - в крайнем случае, оно является уделом единичных исключительных личностей, так как свобода человека, т.е. колебание по ту и другую сторону линии необходимости, основана на природе человека и является, в свою очередь, тоже необходимостью.

Если, следовательно, для всей совокупности людей нечего и помышлять об уничтожении заблуждений, возникающих из противоречия между индивидуальной свободой и социальной необходимостью, если люди вообще не в силах предохра­нить себя от зла, порожденного этими коллизиями, то все-таки стоит исследовать, не уменьшает ли несколько - по крайней мере, в некоторых отношениях жизни, в некоторых областях человеческой деятельности - правильное познание необходи­мости сумм выпадающего на долю человека зла, или, лучше сказать, нельзя ли при помощи такового познания избежать зла, увеличиваемого напрасно человеческой свободой? Посмотрим, насколько это возможно.