|
— Нет, нет, ваш отец ни в чем ни виноват, Юлий. Клянусь вам, наказание жестоко, но я его заслужила… вы еще не знаете, до чего я порочна и отвратительна, и стать лучше без чужой помощи я не могу, не могу. Наказание доставляет мне боль… страшную нечеловеческую боль, поэтому я и радуюсь. Это хорошо, что вы сознались мне, теперь, когда я знаю, что не была наедине с вашим отцом, я чувствую себя более униженной. О, как я гнусна. Юлий покачал головой: — Вы искусно скрываете свои достоинства, Алина. Почему это так? Вы думаете лишь о пороках. И после паузы: — Христина Оскерко будет моею женой. Это для меня вопрос самолюбия и чести. Она слишком долго сопротивлялась, но в то же время никто так не близок моей душе, как вы, Алина. Они продолжали говорить шепотом, робко делясь между собой впечатлениями вечера, высказывая догадки на будущее. Утомленные случившимся, они не замечали раскрытой постели, разбросанного белья, распущенных волос Алины, ее босых ног. Монотонный шорох вернул ее к действительности. Это шел сильный дождь. Они простились изумленные, что уже поздняя ночь. — Тайна? — Тайна. Дождь, начавшийся с вечера, продолжался и днем — настоящий потоп с сильным, холодным ветром. Теперь были сорваны последние листья, и земля превратилась в скользкую топкую грязь. Везде стояли целые озера воды, мутной и волнующейся от ветра. Алина проснулась поздно. Она почувствовала холод и сырость еще в постели, и ее охватила смутная грусть, неопределенное ощущение полного одиночества. Франуся принесла ей кофе: — Ах, барышня, ну и погодка, если дорога размокнет, мы надолго засядем в деревне. Отдергивая занавес, невольно шумя мебелью, горничная продолжала жаловаться. Нет, это последний раз она служит в деревне, думала отдохнуть, скопить денег, поправить здоровье. Какое там. Алина молчала. Все ее движения были медленны. Причесываясь и удивляясь своей бледности, она думала: «Как я встречу Генриха? Что я скажу ему в первую минуту? И когда же я, собственно, уеду домой?» Поколебавшись, она спросила Франусю: — Барин встал? — Давно уже. Барин в конторе с управляющим, сегодня суббота, расчет рабочих. — А молодой барин? — Молодой барин уехал. — Уехал? Куда? Алина изумилась. Франуся прятала в шкаф лиловый халатик, вышитый серебряными бабочками. Она отвечала совершенно спокойно: — Молодой барин уехал верхом на станцию. Он очень торопился в город и боялся, что погода испортится. Все мысли смешались у Алины. Одна с Генрихом. Одна после вчерашнего. — 1292 —
|