|
Введение: Не только для философов Эта книга предназначена для обычного читателя, интересующегося мировоззренческими вопросами. Она написана не для академических философов. Весьма вероятно, что они не оценят ее. Во всяком случае, она написана не в стиле модной сейчас аналитической философии. Я критически отношусь к философии, господствующей в англо-американских философских кругах. Я полагаю, что многое в этой философии вообще не имеет отношения к реальности. Она похожа на ноготь, вросший в живую плоть, с нагноениями в виде тонких лингвистических дистинкций и тягостных софистических рассуждений. Беда такой специальной философии в том, что она не в состоянии быть подлинной философией, прозябая подобно нищему монаху, заточенному в отдаленном монастыре на одиноком острове посреди пустынного моря. У меня нет намерения опровергать всех моих философских собратьев, поскольку многие добродетели исторически берут свое начало в философском познании: интеллектуальная мудрость, логическая строгость и моральное совершенство. Вместе с тем многие философские дискуссии, замыкаясь на самих себе, принимают нездоровые формы и затем окончательно вырождаются и отмирают. Нельзя сказать, что философы сегодня оказывают большое влияние на современный мир. Большинство из них проводят время в безнадежном отчаянии, подобно монахам, давшим обет безбрачия, толкуя свои священные тексты, отыскивая в них ньюансы оттенков и значений, в то время как жизнь проходит мимо них (сегодня в качестве священных манускриптов выступают профессиональные журналы). Трагедия современной философии в ее бесплодности; очень часто она пренебрегает интеллектуально важными и социально значимыми проблемами. Она размышляет над формальными вопросами, лишенными реального содержания и связи с жизнью. В прошлом философы часто подвергали жесткой критике и отрицали взгляды друг друга. Шопенгауэр и Ницше выступали против немецких профессоров философии. Сартр долгое время находился в стороне от главного направления академической философии во Франции, хотя он оказал сильное влияние на французское и европейское общество. Чарльз Пирс, величай- 19 ший философский гений Америки, не смог получить должности учителя; пробиться в жизни ему помог друг и наставник Уильям Джеймс. «Где существует большое число академических профессоров, обеспеченных хорошим доходом и старающихся выглядеть джеительменами, — отмечал с неприязнью Чарльз Пирс, — там научное познание обречено на увядание».' Одна из сегодняшних проблем заключается в том, что философия связала себя с академизмом, в результате чего своей главной задачей философы считают передачу знаний студентам колледжей или подготовку кандидатов на докторскую степень по темам, которые мало кому интересны, кроме них самих. В то же время они пренебрегают подлинно интеллектуальными проблемами, важными для человеческого существования. Страх перед уничижительными оценками удерживает их от исследований, не принятых в академической среде; всегда существует боязнь того, что скажут коллеги. Над философами тяготеет груз клановых сплетен. — 11 —
|