|
Психотерапевт также помог понять некоторые из специфических проблем, в чем состоит еще один аспект работы по консультированию. Натан был контрфобическим ребенком — когда он пугался (часто он проецировал страхи), он «идентифицировал себя с агрессором» и часто начинал хулиганить. Страх кастрации был важной темой в непосредственной работе с Натаном. Психотерапевт помог родителям понять, что когда поведение Натана становится агрессивным (манифестированное поведение), часто он в действительности испуган. Так, психотерапевт и родители могли явственно проследить связь драк Натана и его беспокойства с операцией его дедушки. Рост в ходе лечения их возможности помочь Натану понять корни его хулиганского поведения повысил качество всего психотерапевтического процесса. Случай 2 Родители Эндрю, 12-летнего подростка, были обеспокоены обострением проблем, имевшим место примерно за 6 месяцев до их прихода с целью проведения диагностической оценки. У мальчика, судя по всему, началась глубокая депрессия, выражавшаяся в постоянной неудовлетворенности собой, а также в том, что к школьной учебе он относился спустя рукава, потому что обычные ученические ошибки «расшатывали ему нервы». Диагностическая оценка показала, что Эндрю был невротичным ребенком. Первичные проблемы, можно было предположить, концентрировались вокруг нерешенных эдипальных конфликтов, особенно борьбы с потребностью соперничества и фаллическими чувствами, проявляющимися в отношениях с отцом. В совместной работе с родителями одним из важнейших моментов была проблема гнева отца. Через некоторое время мистер Дж., администратор, имевший в подчинении большой штат служащих, признал, что склонен к беспричинному гневу, — он установил высокие стандарты для себя и своих детей, иногда «срывался с катушек» и отдавал себе отчет в своей гневливости. Часть трудностей Эндрю, связанных с его соперничеством по отношению к отцу и другим людям, происходила из другой, внешней проблемы — отцовской требовательности и гнева, вызывавшего ответную ярость и страх у сына. Поскольку отец заботился о сыне и понимал цели лечения, он постепенно начал развивать способность наблюдать за своими взаимодействиями с сыном: он позволил психотерапевту и своей жене также анализировать эти события. В настольных и карточных играх отец инстинктивно давил на своего сына, добиваясь лучшей игры. Он осознавал, что выражение лица у него при этом было гневное. Когда у Эндрю были проблемы с математикой, отец занимался с ним дополнительно, и если у Эндрю возникали трудности с пониманием, мистер Дж. орал: «Ты НАУЧИШЬСЯ это делать сейчас же!», — и сын начинал рыдать. Отец начал наблюдать и оценивать свою реакцию на незначительные «прегрешения» сына — когда его манеры оказывались небезупречными или когда сын на минутку отрывал его, если он работал на компьютере, например. Он постепенно осознал, какое напряжение и гнев эти переживания вызывали в его сыне. Он рассказывал о насмешках над ним собственной матери и об унижениях, которые он терпел от нее на протяжении всего своего детства, и чувствовал, что в некоторых чертах он повторял этот тип поведения. — 56 —
|