|
' Дети старшего латентного возраста обычно испытывают трудности с прямым вовлечением в игру, которую они ощущают как «ребяческую». Они часто придумывают сказочные истории (фантазии) со сквозным сюжетом, когда психотерапевт решает, что «воображение» поможет понять тревоги. Именно так родились сказочные истории о Генри в работе с Томом. Том воспринимал как угрозу потребность в чем-либо, потому что при напряженном чувстве потребности возникала необходимость объекта (опекающего человека). Внутренне испытываемая потребность возвращала его к периоду кормления, к ситуации «матери—ребенка», с которой была связана невыносимая боль. Истории о Генри часто приводили Тома и психотерапевта к наблюдению за Человеком из Непала. Генри проходил мимо этого старого человека, который все время сидел в мистическом трансе. Благодаря своей малоподвижности он мог жить, раз в две недели питаясь соком одного апельсина. Иногда, когда Человек из Непала собирался пошевелить рукой, чтобы дотянуться до апельсина, он сжимал ее другой рукой, останавливал движение и снова впадал в оцепенение. Или же Генри проходил мимо старой женщины, которая сидела, пытаясь продеть нитку в иголку. Несмотря на то что она тряслась от старческой немощи, она никогда не останавливалась и не выказывала никакого разочарования или потребности в помощи. Когда Генри наконец приходил к людям, объекты обычно были пусты. Однажды Генри забрел на старый склад, набитый ржавыми банками и частями старых 4 инструментов. Он их подбирал один за другим и изучал. В конце концов он вошел в комнату, где стояла кровать. Когда он приподнял одеяло, то увидел скелет. «Сэр» Генри вернулся назад, во времена рыцарей короля Артура. Он ехал верхом, и перед ним на дороге появилась фигура Черного Рыцаря. Он был неподвижен, и Генри атаковал его с копьем наперевес. Рыцарь с грохотом упал на землю, и когда Генри приподнял железную маску, внутри не было ничего, кроме черной пустоты. В другом рассказе Генри сплавлялся по реке Колорадо на своем каяке. Над его головой кружились грифы. Он испугался и скрылся в пещере. Там никто не жил, и Генри едва мог разобрать на каменных стенах письмена какой-то мертвой цивилизации. Обсуждение Том, подобно Мэттью, воссоздавал аспекты симбиотического мира. Сначала он попытался создать «всецело хороший» ми? в «комнате внутри комнаты» и подземном тайнике. Фантазии о Солнечной Долине, где ему было легко, были подобны защищающим и укрывающим объектам раннего детства. Эти образы, судя по всему, представляли то время в раннем детстве Тома, когда он ощущал комфорт и чувство покоя и безмятежности. Его выдуманная жизнь имела черты всемогущества нарциссической фазы. Этот пасторальный мир был «всецело хорошим». Все жили в гармонии и мире, и не существовало никаких требований, которые могли бы повлечь за собой всплеск агрессивности. Первоначально Том был привязан (катексис) к этому выдуманному миру. Он едва терпел (как и Мэттью) свое существование вовне, в реальном мире. Дети с пограничными и нарциссическими расстройствами, у которых были проблемы с объектными отношениями в раннем младенчестве, став старше, по-прежнему нуждаются в безопасном «коконе». Мэттью сконструировал свой мир мультфильмов, в котором его представитель справлялся с любой опасностью. Том использовал свои навыки, чтобы строить мир Солнечной Долины. В эти иллюзорные миры был сделан самый значительный катексис, поскольку контролируемые миры доставляли наибольшее удовольствие. Минимальный катексис производился во внешний мир. Том держался в школе отстраненно и почти не занимался ежедневными делами, потому что реальность была угрожающей и болезненной. Так же минимально Мэттью отвлекался от своих мультфильмов, когда ему надо было присоединиться к товарищам для занятий. — 148 —
|