|
Пациент с расстройствами питания, по всей вероятности, будет неохотно идти на самораскрытие и сотрудничество. Терапевту хорошо бы признать, что у пациента, по-видимому, сложилось давнее и твердое жизненное убеждение, что не стоит раскрывать свои мысли и чувства перед незнакомыми людьми, а терапевт, действительно, новый и незнакомый человек, по крайней мере вначале. Во время первых терапевтических встреч терапевту лучше принять уклончивую позицию тучных пациентов или больных анорексией и не требовать детальной информации до появления ощутимого терапевтического прогресса. Многие обсессивные пациенты во время первых встреч с терапевтом демонстрируют явно амбивалентное отношение к лечению. С одной стороны, они возмущены тем, что их подготавливают к «жертвам», пусть даже ради улучшения их самочувствия. С другой стороны, они боятся, что могут претерпеть слишком много, стремясь к выздоровлению (они, кажется, представляют себе невыносимые тотальные, «настоящие» страдания). Терапевт, помогая, может тогда попросить пациента быть готовым сохранить малую часть прежней установки к концу курса терапии - именно малую часть, которая потребуется, чтобы избежать ненужных эмоциональных переживаний и одновременно быть способным вести иную, нормальную и удовлетворительную жизнь. Так терапевт частично удовлетворяет обсессивную потребность пациента в определенности, показывая ему, что точное предположение результата лечения возможно. В то же время терапевт непринужденно размывает установку пациента, что имеют ценность только «полные» (100%) решения проблемы, подкрепляя эту более реалистическую установку на примере достигнутых даже незначительных или частичных улучшении. В структурной когнитивной терапии некоторые феномены, частично относящиеся к терапевтическим взаимоотношениям, могут стать объектом совместных исследований пациента и терапевта. Наиболее значительным из них является способ, которым пациент склонен истолковывать поведение терапевта во время терапии. Таким способом может быть обнаружен искусный намек на приближение и изменение взаимосвязей между различными уровнями когнитивной организации пациента. Женщина с синдромом агорофобии, например, может намечать обсуждение с терапевтом недавнего эпизода с приступом боязни и бегством и знать, что это делается согласно обоюдному с терапевтом договору. Когда на очередном сеансе пациентка будет описывать этот эпизод, она неосознанно сравнит происходящее взаимодействие со своим идеализированным самопортретом (ущербность, не позволяющая ей быть зависимой от кого-либо). Такой идеальный самопортрет связан с основным конструктом, отражающим взаимодействие с деспотичным отцом, вынуждавшим ее выполнять очень неприятные для нее вещи, угрожающим оставить ее одну на улице, если она откажется подчиниться Во время сеанса терапевт заметил изменения в отношении пациентки к нему. Теперь она, кажется, понимает его вопросы, касающиеся эпизода с бегством, как если бы они были нацелены на то, чтобы вынудить ее разговориться и продемонстрировать болезненную ситуацию бегства. В ответ на вопросы терапевта об изменении ее отношения к нему пациентка, во-первых, объяснила свой страх зависимости («Я боюсь, что стану слишком зависимой от вас, доктор») и затем упомянутое ранее опасение, что терапевт - «всемогущий» и пытается вынудить ее проявить невыносимую активность, подобную тому, чтобы остаться одной на улице. — 170 —
|