|
Когда долго развиваешь осознание, возникает остервенелое желание оторвать себе голову и сладострастно искупаться в телесной импульсивной животной бессознательности. Рефлексия похожа на насморк в том смысле, что она, раз по- 472 явившись, не поддается никакому лечению. Отличие заключается только в одном — насморк проходит, рефлексия — нет. То, что жизнь бессмысленна, знают все. Бессмысленно и напоминание человеку об абсурдности его существования. Долгая медитация на свечу вызвала у меня осознание того, почему бабочки притягиваются, влетают и сгорают в огне. Что может быть слаще этого мгновенного перехода из формы в ничто, из упругого полета в реальность скольжения в вечность: жаркий удар — и мягкая волна смерти, небытия, инобытия за пределами существования. Хочу, пока дышу. Надеюсь, пока дышу. Верую, пока дышу. Ибо не знаю более, чем накормить мое осознание кроме желания, надежды и веры. Моя первая дочь на втором году жизни каждый раз, засыпая, кричала во всю детскую глотку: «Пйяничек! Пйя-я-я-ни-и-чка!» Она хотела пряник, но мы были суровы и хотели воспитать в ней правильное отношение к питанию: есть можно за столом — и только. Часто мое сердце не выдерживало, и я давал ей пряник. Она засыпала удовлетворенная и счастливая. Но затем нас наказывали вдвоем — и меня, и дочь. Сейчас, когда я вижу почти в каждом встречном взгляде это желание «Пйяничка», я даю им пряник — словом, делом, чувством. Научитесь давать «пряник» несмотря ни на что: себе, другим... Жизнь как даосский мастер: все время норовит ударить палкой по больным местам. А вы раздавайте, и пусть «не оскудеет рука». И разбрасывая остатки, не забудь своих родителей, которые отдали тебе часть своей жизни, судьбы и сердца. Не забудь друзей, которые поделились с тобой своей 473 энергией и участием; женщин и мужчин, любовью тебя одаривших. Детей, которые вложили в тебя свои надежды и мечтания. А самое главное — не забудь про себя и свою тень, которая сопровождает тебя с первого вдоха. И все-таки, при всех моих потугах родить из женщины Деву Марию, наполненную благой, святой, безусловной любовью; Софию, несущую вечную земную мудрость, я вижу в глазах женщин все ту же соблазняющую Еву, размахивающую своими наполненными страстью и вожделением обладать и рожать грудями над землей. Может, это и есть правда женщины, и ни к чему мужчине творить свою Аниму, вознося ее над небесами. Принять Еву как данность. В конце концов в чем радость женщины? Любить, рожать и быть защищенной. — 397 —
|