Именно в «духовном Эго» сознание («Я-сознающее» в терминологии Джеймса) и осознание содержания («Я»-как-объект) являются одним и тем же или почти одним и тем же. Вне сомнения, всякий 268 рефлексивный акт предполагает идентификацию «Я»-как-объекта, но в «духовном Эго» устанавливается нерасторжимая связь познаваемого и познающего. Одно сводится к другому или — может быть это еще точнее — одно является другим. «Духовное Я» — это всегда одновременно и «Я-сознающее», и «Я»-как-объект. Более того, на мой взгляд, именно в «духовном Эго» содержание сознания приобретает глобальную регулятивную функцию всей активностью личности. Бытует мнение, что у основной массы людей «Я-духовное» не занимает большого пространства. На мой взгляд, основным качеством, которое отличает человека от других биологических единиц, и является огромная система общечеловеческих ценностей, которую мы обозначаем «Я-духовное». Любая личность, которая имеет сознание, как истинно человеческий регулятивный механизм имеет «Я-духовное». Ядро «Я-духовного» — это интимные, сакральные смыслы, которые касаются стержневых проблем человеческого бытия. Мы обозначаем эту структуру экзистенциальным ядром с той целью, чтобы предельно выразить сущностную значимость его для человеческого существования. Наиболее важной экзистенцией в этом ядре является семантическое пространство, которое, как правило, требует предельных усилий человеческого сознания для разрешения вопроса о смысле существования: «Зачем я живу на земле?», «В чем мое предназначение?», «Зачем люди рождаются и проживают жизнь?» Смысл жизни — это то, что делает человека личностью и индивидуальностью. На уровне «материального» и «социального Эго» смысл жизни состоит в самом процессе физического и социального существования. В «духовном Эго» смысл жизни находится за пределами самого факта человеческого существования, формируется воля к жизни как сознательная реализация того или иного смысла жизни, которая неизбежно приводит к созданию индивидуального образа жизни и модели мира. Кардинальная важность психодуховного кризиса заключается в том, что в нем происходит переосмысление содержания смысла жизни, пересмотр ответа на вопрос: «Зачем жить?» Воля к жизни рождается в горниле психодуховного кризиса и является психологическим механизмом выживания в экстремальной ситуации, когда базовые экзистенции приходится менять или, наоборот, отстаивать вопреки давлению неблагоприятных обстоятельств (в том числе трагических — смерть близкого человека, тяжелая болезнь, инвалидность). — 229 —
|