|
с сынами человеческими (7). — Прим. авт.\ Совершив творение — столь же серьезно и легко, как во всякой игре, — Создатель чувствует себя удовлетворенным. Возникшее из Божьей мудрости и Божьего тела, оно, несмотря на свою сказочную красоту и несмотря на всю мудрость, все же несовершенно. Оно содержит боль и смерть. Но боль и смерть создают предпосылку для возникновения нового измерения творения, любовь. Морено продолжает цитировавшиеся выше стихи описанием этого высшего творческого акта: Когда ж услышал я о слезах ангелов и муках человека, почувствовал голод волков и паденье жемчужин, пронзил меня озноб. Увидев, как страдает и увядает ствол с раскинутою кроной, Смотри же, в упадке полном сил моих, Я сердцем ощутил, как почка набухает, Безграничное новое чувство, последнее мое и высшее творение: Выше рая и света, Выше молитвы и боли, Выше добра и спасения, Безмолвный, возвышенный образ. Его назвал я любовью. Любовью отца к сыну, Любовью матери к ребенку, Любовью ребенка к ребенку, к моей самой дальней ветке, ко всему, что страдает и подневольно, ко всему, что смеется и веселит, ко всему, что цветет и жаждет совершенного моего поцелуя (79). Центральная роль, которая, согласно этому видению, принадлежит в космическом явлении любви и сочувствию, придается им и в психодрамотерапии. Морено рассматривает их как экзистенциальную основу своего творчества. Примером для него была открытость и простота великих основателей религий, пророков и святых, действовавших и исцелявших всей своей личностью (96). Значение их жизни для искусства драмы произвело на него огромное впечатление. Плотью и кровью они олицетворяли собой великие роли. Дом, улица, деревня и город были их сценой. Они осознали требования момента, непосредственного разрешения неотложных проблем. В своих ролях они вели себя спонтанно, не по инструкции и не по шпаргалке. Они действовали и устанавливали контакты, сознавая космическую общность своих судеб с природой и человеком. Это космическое, или интегративное, сознание иное по сравнению с расширенным благодаря информации дискурсивным сознанием. Обладая дискурсивным сознанием, человек противопоставляет себя миру. Оно дистанцирует, анализирует, интерпретирует. Дискурсивное сознание отличается от древних форм смутного и нечеткого партиципирующего сознания (68), равно как и от интегративного сознания, которое является трансцендентным по отношению к дискурсивному сознанию и которое не столько упорядочивает и анализирует, сколько приобщает к миру и синтезирует. Различным формам сознания соответствуют различные формы бытия и общения, в том числе и в сфере психотерапии. Людвиг Бинсвангер описывает их следующими словами: — 45 —
|