Введение в экспериментальную психосемантику

Как известно, тексты работ А. Н. Леонтьева дают основания для жесткого разделения структурных компонент деятельности (мотивов, целей, операций, условий, предмета) между разными уровнями: мотив помещен на уровень целой деятельности, цель — на уровень отдельного действия (более "мелкой" единицы) и т.д. При этом в трактовке дей­ствия неизбежно возникает разрыв между микроструктурным и макро-структурным подходом. Согласно первому подходу отдельное дейст­вие реализуется в течение долей секунды и отграничивается двумя ак­тами внимания, осуществляющими контроль за соответствием текуще­го результата образу цели (например, Романов, Фейгенберг, 1976). Согласно макроструктурному подходу, в сложных проблемных ситуа­циях сам процесс целеполагания разворачивается в течение десятков минут. За это время субъект успевает, как правило, отреагировать на ситуацию самыми различными эмоциями, что, безусловно, свидетель­ствует о динамике мотивов. Таким образом, хотя постулируется, что деятельность состоит из действий, в действительности можно привести массу примеров того, как это вложение действий в деятельность нельзя реализовать в масштабе реального времени. Выход один: определяя действие как цикл деятельности, направляемый сознательно принятой целью, мы не должны при этом рассматривать действие как цикл более "мелкий", чем цикл, направляемый мотивом.

Терминологически более удобный способ в обозначении уровней долгосрочности циклов регуляции деятельности мы находим в рамках успешно развивающейся в нашей стране теории диспозиционной регу­ляции социального поведения личности, разрабатываемой В.А. Ядо-вым (1979). Удобно различать оперативно-ситуационный, тактический и стратегический уровни регуляции и соответственно этому оператив­ные, тактические и стратегические установки, в том числе и категори­альные установки. Тогда при условии независимого классифицирова­ния компонентов и уровней деятельности мы получаем более диффе­ренцированную концептуальную систему, в рамках которой теоретиче­ски возможны и стратегические цели, и ситуационные мотивы. Это

различение, в частности, позволяет выдвинуть правдоподобное поло­жение о том, почему некоторые мотивы, обладающие высокой побуди­тельной силой, тем не менее не являются для личности смыслообразую-щими мотивами. Дело в том, что будучи удовлетворяемыми на уров­не оперативных или тактических циклов, эти мотивы не образуют долговременного эффекта в своем воздействии на системы значений субъекта, предметное содержание этих мотивов не отражается в важ­нейших личностно значимых категориях. Так именно на базе удовлет­воренных утилитарных потребностей развиваются высшие мотивы само­актуализации. С другой стороны, хроническая неудовлетворенность не­которых утилитарных потребностей может вывести их на уровень страте­гических мотивов, и в этом случае данные мотивы—стимулы обяза­тельно превратятся в смыслообразующие — будут образовывать спе­цифические личностные смыслы — продукт специфических категори­альных установок мотив анионного происхождения и стратегического уровня, или собственно смысловых категориальных установок.