Психология Юнга и буддизм

Юнг дал различные описания этого опыта в целом ряде своих текстов, но наиболее красноречиво и ярко он его передал в «Сэптэм Сэрмонэс ад Мортуос», «Семи проповедях мертвым»,— произведении, созданном в период его личного противостояния с бессознатель­ным. Это сжатое, но необычайное произведение, насы­щенное парадоксами, поразительно напоминает буд­дийскую мысль. И в самом деле, его слова отзываются эхом на Сутру Сердца, «форма есть пустота, пустота есть форма», или еще на Ланкаватара Сутру, где утверждает­ся: «Пространство есть форма, и... поскольку простран­ство проникает в форму, форма есть пространство». А теперь вот что пишет Юнг:

Небытие есть то же самое, что полнота. В бесконеч­ном полное не лучше пустого... Небытие одновремен­но пусто и полно... Бесконечная и вечная вещь не име­ет никакого качества, ибо она имеет все качества.

Юнг называет это небытие, или полноту, «плеро­мой», которую он отличает от «креатуры», принципа характеризации. В плероме «одновременно прекраща­ются мысль и бытие, поскольку вечное и бесконечное не обладают никаким качеством... В плероме не имеет­ся ничего, и имеется все». И, чуть далее, Юнг про­должает:

Каждая вещь, распознаваемая в плероме, представ­ляет собой пару противоположностей. Следовательно, богу всегда принадлежит демон.

Эта неразделяемость так же глубока и — как ваша собственная жизнь и данное ею вам зрение — так же нерасторжима, как сама плерома. Они обе теснейшим образом связаны с плеромой, в которой все противо­положности уничтожены и объединены.

В плероме мы узнаем буддийский концепт пустоты, а также самый важный из тантрических концептов, по­лярность и ее интеграцию, лежащие в самой сердцеви­не всякой медитативной практики Ваджраяны. В то же время юнгианский концепт «трансцендентной функ­ции» представляет собой практическое развитие и при­менение принципа плеромы. Здесь необходимо уточ­нить, что в тот период времени, когда Юнг написал «Сэптэм Сэрмонэс ад Мортуос», он еще не открыл для себя восточные традиции.

Духовное преобразование

Конечная цель юнгианской психологии и тибетского буддизма состоит в духовном преобразовании. Юнг оп­ределяет его как самореализацию, полноту, тогда как для тибетских буддистов речь идет о Будде, просветле­нии на благо всех существ. Согласно им, всякий инди­вид обладает потенциалом, чтобы стать Буддой, совер­шить высшее преобразование. Для буддистов, как и для Юнга, стремление к свету, к более высокому созна­нию, составляет нечто, что всегда присутствовало во все времена и во всех местностях. Юнг говорит об этом так: