|
Гермес представляет собой архетипическую основу воображаемого. Он возникает как дар, и при увеличении доступа к нему мы действительно становимся очень зависимыми от умения и искусства, особенно в аналитических отношениях. Представим себе, что терапевт пытается объяснить, каким образом он использует в процессе анализа свои субъективные реакции. Например, очень трудно объяснить, что он делает со своим чувством ненависти к пациенту. Часто задают вопрос: «Вы что, так и говорите, что ненавидите его? Или вы подавляете в себе эту ненависть?» Что вы делаете для того, чтобы помочь себе понять, насколько он себя ненавидит, и как это может дать ему свободу, чтобы узнать, что он тоже может ненавидеть? И как вам следует относиться к любви, составляющей часть открывающегося наслаждения? Это поистине дар Гермеса; он может появиться, а в следующий момент исчезнуть, заставляя нас сесть в отвратительную лужу субъективного контрпереноса. «Гермес - это добрый дух, который по утрам выводит стада из загонов и заботливо сопровождает их обратно. Но и здесь добрые дела - лишь одна сторона его деятельности. Этот проводник может ввести в заблуждение; с той же легкостью он может позволить сокровищам потеряться и исчезнуть»251. Гермес - это дух, управляющий реакциями переноса-контрпереноса, а также динамикой их интерпретации, из которой может появиться сокровище, то есть видение. Но так же внезапно мы можем очутиться на совершенно другом пути и будем по нему следовать, может быть, несколько недель, пока вновь не почувствуем его помощь и снова не увидим, что обладаем сокровищами, которые так легко потеряли. Часто это сокровище является дитем наслаждения, которое можно видеть, дитем Персефоны, которое можно легко потерять из виду, как только мы отвлечемся в сторону. Гермес увлекает нас в разные тупики. Но вместе с ним мы можем это принять как часть необходимой работы. «В сфере любовных отношений Гермес живет как у себя дома... Приравнивать его эротизм к эротизму настоящих богов любви - значит недопонимать главное. В удаче, которую он приносит, также имеется доля любви; по существу, она целиком зависит от момента...»252 В аналитических отношениях любовь не подчиняется законам «истинных богов любви». Это любовь, которая приходит и уходит и полностью подчиняется моменту. Непонимание этого вызывает ужасную осечку в конкретизации, но и она является шуткой Гермеса. Такая любовь зависит от случая; скорее, можно отнести ее к явлениям синхронизма, чем к любви, которая развивается из реальных отношений. Конечно, она существует и в аналитических отношениях, но при этом никогда не играет главной роли. Знание этого позволяет нам добровольно освободиться от реакции любви в любое время, тем самым позволив каждой сессии быть первой, и так же открыто приветствовать ненависть, как и любовь. — 170 —
|