|
В данном случае мы имеем дело с более материальным объектом по сравнению с Эхо, и во встрече с образом в бассейне, описанном в поэме, этот «объектный уровень» сознания становится гораздо яснее. После того как заклятие зависти привело Нарцисса к встрече со своим отражением, которое сначала показалось ему водной нимфой или феей, он решил, что любит именно это отражение, и та прелесть, которую он видит, может оказаться его собственной. «Он обратился к лесам и лугам: видели вы когда-нибудь любовь, которая была бы подобна моей? И он обратился к богам: неужели вы, боги, не поможете мне? Но воистину он не знал, чему должен молиться: конечно, они не могли дать ему то, чем он и так обладал. Увы, воскликнул он, никто не внемлет моим жалобам! Мои родители ни о чем не догадываются. Мои друзья меня потеряли. Почему моя мать ни о чем не ведает? Если бы она пришла сюда, скорбя и рыдая надо мной, может быть, ее рыдания придали бы мне силы. Но никто на свете меня не замечает, кому же оплакивать мою красоту? Да, вспомнил он, по крайней мере, есть одна девушка, которая этим утром была такой прелестной, когда умоляла меня полюбить ее. Если бы она только смогла сюда прийти, вздыхает он, тогда, может быть, закончилось бы мое сумасшествие». Здесь поэма ставит нас лицом к лицу с психологической реальностью, то есть фактически - с экзистенциальной ситуацией. Ибо как только человек осознает свою фиксацию на нарциссичес-кой дилемме - я отмечал, насколько важно это осознавать, ибо нарциссическая личность изо всех сил защищается от осознания мучительного слияния с Самостью и от страдания, которое такое слияние вызывает, - только тогда открывается прямой путь к внешним, объектным отношениям. Это значит, что элемент выбора может существовать, но он же вызывает желание пожертвовать слиянием с архетипическим миром. В нашем случае образ Нарцисса свидетельствует о том, что герой не способен на такой поступок; он слишком долго остается у водоема. Само по себе это тоже психологически интересно, ибо чем дольше существует нар-циссическое расстройство, тем тяжелее проходит трансформация. Здесь дело не только в постоянном или периодическом слиянии с Самостью, но и в том, что это слияние превращается в плохую привычку. Но если оно существует не слишком долго или нарциссическая личность обладает особым духовным потенциалом, то открывается возможность сознательно выбрать прекращение слияния в процессе развития эмпатических отношений. В поэзии трубадуров XII века .мы находим интересные сопоставления с Нарциссом, которые говорят об осознанной опасности, связанной со стремлением нарциссической личности к удовлетворению потребностей в зеркальном отражении. Например, это можно увидеть в стихотворении Бернарда де Вентадура «Глядя на летящего жаворонка»: — 102 —
|