|
Когда зарождаются эти эмоции, с которыми чрезвычайно трудно работать, появляется острая необходимость в зеркале, то есть в том, чтобы кто-то отражал духовную сторону жизни человека и его идентичность. Так как у человека всегда есть корни в духовной сфере, такое нисхождение в эмоциональные глубины может стать очень опасным не только потому, что угрожает духовным связям, дающим человеку ощущение своей идентичности и предназначения, но и в силу существующей тенденции к регрессивному слиянию Эго и Самости. На самом деле происходит так: часть личности, которая никогда не разделяется на противоположности, то есть монолитная амальгама, в которой элементы Эго и архетипические энергии по-прежнему сплавлены в ядро грандиозности и эксгибиционизма, констеллирует и тянет вниз другие, функционально более развитые части Эго. Окончательная неоплатоническая интерпретация мифа о Нарциссе принадлежит его анонимному исследователю: «Ибо он не утонул в воде, но, увидев собственную тень на водной глади... которая была конечным образом его сокровенной души, [он] попытался ее обнять, будто она была его собственной»117. Именно такое слияние подпитывается бессознательными потребностями в отражении, возникающими при взгляде на Самость, что для нарциссической личности оказывается особенно соблазнительным. Потребности в отражении могут стать опасными, и это очень существенно. Поэтому в динамике нарциссизма и его мифологическом представителе - Нарциссе есть очень много такого, что требует крайне осторожного отношения. В убеждениях Плотина выражено фобическое отношение к опасности отражения. Для него отражение ведет к нисхождению, прочь от единственной существующей реальности - области духа, «святая святых». В XII веке миф о Нарциссе вновь стал вызывать огромный интерес. По свидетельству Винж, его самая ранняя версия этого периода содержится в отрывке из «Романа об Александре» (Roman d'Alexander), написанном около 1180 года. В нем две леди поют песню о юноше, который не смог снизойти до любви к девушке. Однажды, страдая от ударов жестокой судьбы, он подошел к колодцу и внезапно увидел в воде свое отражение... Юноша так и остался лежать у колодца. Испытывая сострадание к его тщетным призывам, боги превратили его в прекрасный цветок118. Этот мотив соответствует версии Овидия, однако в других пересказах история несколько видоизменяется, и многие из новых версий оказываются особенно важными с точки зрения психологии нарциссической личности. Например, в написанной в XII веке поэме «Нарцисс» главной фигурой является Данэ - принцесса, безоглядно влюбившаяся в Нарцисса. Данэ побежала к Нарциссу и открыла юноше свою страсть. «Та, которая с тобой говорит, является дочерью короля, твоего господина». Но он лишь улыбался, слушая ее: «Девушка, в своем ли ты уме? Тебе давно пора спать в своей кровати, ты слишком опрометчиво поступаешь... Мы оба слишком юны для любви, и я ничем не могу тебе помочь только потому, что, по твоим словам, муки Амура не дают тебе покоя; кроме того, такое несчастье мне сейчас совсем неведомо, и надеюсь, я никогда его не узнаю». Данэ бросилась к нему, и хотя Нарцисс увидел, насколько она прекрасна, он, неблагодарный, с презрением ее отверг. Брошенная своим возлюбленным, она испытывала нестерпимую боль: «Чего же во мне не хватает, чтобы ему понравиться? Я красива и у меня благородное происхождение, а он - всего лишь слуга-недоучка. Но я по-прежнему его люблю; я никак не могу его забыть. И он никогда в жизни не изменится, он - это само зло». И тогда она обратилась к Венере: «Заставь его познать в страданиях, что такое любовь, и сделай это так, чтобы никто и никогда не смог ему помочь!»119 — 101 —
|