Дисморфомания в подростковом и юношеском возрасте

К концу пребывания стал более мягким и спокойным, начал проявлять озабоченность по поводу учебы: не отчислили ли его, как дела с общежитием, дадут ли ему стипендию и т. д.

Однако полностью проявления психопатоподобного поведения не исчезли: легко раздражался, вступал в пререкания с персоналом, настаивал на немедленном выполнении всех его требований. В декабре 1961 г. был переведен в психиатрическую больницу по месту жительства.

По данным катамнеза, с 1963 г. непрерывно находится в больнице. Периодически высказывает отрывочные бредовые идеи: «на мозг давят», «дух, пузыри воздуха проходят через тело, но, может быть, это и не дух». Бывает злобен, напряжен, агрессивен по отношению к окружающим. Нарастает бездеятельность и безразличие ко всему. На вопросы почти не отвечает, иногда лишь дает краткие ответы, чаще просто «да» или «нет». Длительным пребыванием в больнице совершенно не тяготится.

В данном наблюдении заболевание началось в 12-летнем возрасте с усиления присущих больному характерологических особенностей, к которым через два года присоединился синдром дисморфомании (идеи физического недостатка, активное стремление его «исправить», идеи отношения, подавленное настроение). Наблюдались и такие характерные проявления этого синдрома, как симптом зеркала и симптом фотографии.

Однако в отличие от большинства других наблюдений в данном случае в процессе самого синдромообразования первично возникли не бред физического недостатка, а идеи отношения, носившие какой-то промежуток времени недифференцированный характер (больной не мог понять, почему к нему стали вдруг по-особому относиться) и только в дальнейшем нашедшие объяснение («широкая нижняя челюсть»). Интересно и объяснение, которое больной дал своему «дефекту» (кстати сказать, здесь не удается констатировать наличие какой-либо ипохондрической трактовки: больной просто заявлял, что челюсть «увеличилась от перемены климата»).

Типичным является и довольно быстрое присоединение выраженного психопатоподобного поведения, в основном по типу нарастания эксплозивности, ставшей особенно заметной во время учебы больного в вузе.

В то же время психопатоподобное поведение у этого больного возникло не как нечто качественно новое (что отмечалось в большинстве подобных наблюдений), а развивалось по линии гротескного, шаржированного выявления прежних особенностей личности: больной с детства был склонен к реакциям раздражения, однако ранее нерезко выраженным и не мешавшим социальным контактам. Надо отметить также и волнообразность появления этих психопатоподобных расстройств поведения, так же как и наличие при этом определенной «избирательности» (например, больной конфликтовал в основном с товарищами, а в больнице — с младшим персоналом и больными, не проявляя этого в отношении врачей).