Клиническая психиатрия

456

Поэтому самоубийство в этих странах считалось похвальным. Так, японец, решивший лишить себя жизни, произносил о своем предстоя­щем «подвиге» публичные речи, а толпа друзей окружала его и всячески поощряла это решение, убеждая в ничтожности жизни. В Индии секта гимнософистов культивировала равнодушное отношение к жизни, а в кончине человека видела лишь перемену места жительства. Не уди­вительно, что еще до начала XX в. в Индии существовал обычай са­мосожжения жен после смерти мужей. В Египте во времена Марка Антония существовала академия — синапофименон, члены которой в порядке очередности заканчивали свою жизнь самоубийством, а на заседаниях обсуждали и придумывали новые легкие и «приятные» его способы. В Европе у древних кельтов считалось позорным умереть в постели. Предчувствуя смерть, они устраивали пышный и почетный пир, а после празднества бросались со скал в море.

Несколько иным было отношение к самоубийцам в Римской импе­рии и Греции. Если в Римской империи вопрос о позволительности суицидального акта решал суд, то в Греции суицидентов объявляли преступниками, отсекали им руки и хоронили отдельно. Высказывания древних философов в некоторой степени отражают характер общест­венного отношения к самоубийцам в то время. Так, Сенека хладно­кровно говорил: «Если вам нравится жизнь, то живите, а если надое­ла, идите туда, откуда пришли». Плиний называл самоубийство «вели­чайшей милостью, которая дана человеку». Он считал, что «человек... может лишить себя жизни, когда ему угодно».

В России самоубийц ожидал позорный ритуал осуждения, узако­ненный Петром I в воинском уставе: «...Палачу тело самоубийцы отволочь в нечистое место и закопать, а до этого проволочь тело по главным, многолюдным улицам». Дискриминационные меры в отноше­нии суицидентов сохранялись в России до 1917 г., чему в значитель­ной мере способствовало христианство, строго осуждавшее попытки покушения на собственную жизнь.

Капитализм привел к значительному росту суицидальных случаев. Во всех европейских государствах происходило медленное, но неук­лонное возрастание количества самоубийств (Я. Лейбович, 1923). Не­которое снижение числа суицидальных актов отмечалось лишь в годы острых социальных потрясений — войн и революций. Так, в годы пер­вой мировой войны количество суицидальных случаев уменьшилось, по сравнению с довоенным временем, в Японии на 9 %, в Швеции на 7 %, в России на 25—30 %, однако в периоды экономических кризисов эти показатели резко возрастали (Н. А. Башлыков, 1971). Распространение суицидов вызывало озабоченность врачей, педагогов, юристов. В свет вышли работы, носившие преимущественно описательно-статистический характер. В этих работах суицидальные попытки рассматриваются как продукт исключительно болезненной психики, как результат анатоми­ческой дегенерации и следствие разрыва социальных связей личности. Однако организованные научные исследования в области суицидологии