Причастие

Повисла атмосфера холодности и отчужденности. Пытаясь как-то сгладить напряженное молчание, Оля предложила выпить вина. За столом напряжение не рассеялось (Костя, к тому же не пил и не закусывал – после операции нужно было еще пару недель соблюдать диету из каш). Чувствовалось, что Ольга успела что-то рассказать Алле о том, что произошло в воскресенье. А Алла еще в студенческие времена славилась категоричностью выводов и язвительностью. Косте расхотелось в её присутствии делиться своими откровениями. Но Ольга, справившись с неловкостью, откашливаясь, уже говорила:

• Вот, Алла, я тебе уже говорила, что Костику удалось связать между собой учение гностиков и философию постмодерна...
• Что касается гностиков, то это вообще особый разговор, - Жестко отчеканила Алла. Тонкие её пальцы постукивали по бокалу. – А повальное увлечение постмодерном до добра не доведет... Тоже мне: сотворили кумира из сумасшедшего атеиста Делёза, выбросившегося из окна. Хорош пример для подражания! А ведь «по делам их узнаете их»!
• Ну, положим, что Делёз и был с внешней точки зрения атеистом, - Вмешался Витя, - Хотя, если он и атеист, то очень уж необычный. Его ризома – это попытка в мир культуры, где после Ницше Бога уже не было, вернуть, как бы это выразиться - Бога вне Бога. Очень мощная попытка. А что касается его самоубийства, то не допускаете ли вы, что в тот момент ему открылось нечто, снявшее все защитные механизмы, в том числе и страх смерти?
• Оставьте ваши выдумки! - Отрезала Алла, - Вы слышали хоть один пример, когда, скажем, христианский святой покончил самоубийством? Опять же, под соусом плюрализма господа постмодернисты похоронили всё капитальное: ноумен, трансцендентализм, дух и даже Бога. То есть, они сказали, что, мол, нет первопричины. Она, мол, тоже самое, что и вторичное.... Постмодернисты при этом хорошо спрятались, затуманили суть дела, защитились за неплохо выстроенной аргументацией... Но их аргументация скрывает целый комплекс подмен. Прежде всего, они не преодолели диалектику, что было бы неплохо, а просто отказались от неё. Важно и то, что никакого синтеза во всём этом нет. А что касается ризомы, то это - эстетическая утопия, - нечто вроде несостоявшейся мифологии. Ризома - это неудачная попытка конструкции мифа – нечто основанное на себе.
• Почему же неудачная? – Спросил Костя.
• Потому что в Ризоме нет места духу. Потеря духа - проблема тотальной деконструкции, и постмодернизма вообще. Разбирая всё и вся господа прозекторы разложили и дух. И сама их установка на равенство ценностей является предубеждением, даже предрассудком. С чего ради что-то одно равно другому? – Алла выдержала длинную паузу. - Это не только моё мнение.
• Костя, покажи Алле то, что ты показывал мне! Дерево и ризому... Аллочка, ты сейчас всё сама почувствуешь! – Ольга хотела примирения. Ей было неловко.
• Да, собственно, показывать-то особенно нечего. – Костя понял, что диалога не получится и был готов к отступлению. А неумение постоять за себя даже в самых простых ситуациях было для него характерно.
• Позвольте... – Попытался вступить в разговор Гриша. Он ослабил галстук и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. (Жилет был уже давно расстегнут). Алла прервала его на полуслове, как бы не слыша, обращаясь к Оле:
• Ты, милая, настолько впечатлительна, что пьянеешь от Костиных магических пассов, которые он пытается копировать у своих любимых гностиков, чтобы хоть как-то на них походить. Нельзя быть такой доверчивой!
• Вы что-то имеете против гностиков? – Вступил-таки в разговор Гриша.
• Конечно! Я догадываюсь, где ты, Костя нашел область пересечения гностиков и постмодернистов. Это – свойственные тем и другим – анализ и разъятие. Вооружившись категориями относительного и конечного, гностики и всяческие ведуны и волхвы выступили против универсализма и объявили войну абсолютному и вечному. Анализ восстал на синтез, разъятие - на цельность. И, судя по многим показателям, война эта - не на жизнь, а на смерть. Анализ и разъятие - стихия гностиков. Они в принципе не могут помыслить о равновесии, не говоря уж о гармонической целостности частного и общего, абстрактного и конкретного, телесного и духовного... Что-то одно у них всегда и слишком перевешивает... Гностики разделяют или оставляют разделенным все то, что в христианстве является единым или соединенным. Все гностические системы отвергают самый корень общего между абсолютным и относительным бытием, отделяя непроходимой пропастью верховное Божество от Творца неба и земли. Этому разделению первоначала мира соответствует и разделение Спасителя. Единого истинного Богочеловека, соединившего в себе всю полноту абсолютного и относительного бытия, гностицизм не признает: он допускает лишь только Бога, казавшегося человеком, и человека, казавшегося Богом... А это тревожит - когда анализ преобладает над синтезом - последствия могут быть разрушительны. И вот почему: призрачному Спасителю соответствует и призрачное спасение.
• Никак не могу с вами согласиться. – Гриша начал набирать обороты. - Гностицизм оказался в числе основных предпосылок средневековой культуры и философии Средних Веков. Многие концепции незаметно ни для себя, ни для церкви продолжали гностическую традицию и добились немалых успехов. На этом пути был создан христианский экзистенциализм Блаженного Августина, мистицизм Франциска Ассизского, номинализм и реализм, без которых не смогла бы появиться философия Нового Времени и учение о двойственном апофатическом и катафатическом познании, которое и сегодня, кстати, актуально. Гностическая традиция сказалась и на православии, благодаря, например, учению об образах Иоанна Дамаскина и привела к учению Бердяева о символическом познании. Наконец, к глубокому анализу символов, аллегорий, метафор, образов в современных науках о духе.
• Гностическая концепция жива и сегодня. – Подхватил Витя. - Она провоцирует эзотерическую сторону современной культуры, стимулирует ощущение окружающей нас тайны, духовные поиски и стремление к неведомому. Гностицизм прослеживается во многих лучших образцах современной литературы и искусства: Гессе, Сент-Экзюпери, Ричард Бах... В конечном счете, гностицизм своими поисками подталкивает культуру к обновлению.
• Ах, к обновлению! А что вы скажете о том, что подвергая сомнению единство Бога и Христа гностицизм отрицает и единство человечества. Род людской у гностиков состоит из трех, по природе безусловно разделенных, классов: материальных людей, погибающих с сатаной; - душевных праведников, пребывающих навеки в низменном самодовольстве, под властью слепого и ограниченного Демиурга; - и духовных или гностиков, восходящих в сферу абсолютного бытия. Но и эти привилегированные избранники – пневматики - ничего не выигрывают через дело спасения, ибо они входят в божественную плерому не в полноте своего человеческого существа, с душой и телом, а только в своем пневматическом элементе, который и без того принадлежал к высшей сфере. Вот и разрушительные последствия дисгармонии, анализа без синтеза: отсутствие позитивного жизненного начала - отсутствие объединяющего начала, выраженного равновесием между божественным и мирским, между общим и частным, абстрактным и конкретным. Это отсутствие позитива означает: жизнь в принципе неорганизуема, ибо она есть нечто асимметричное, она есть бессмысленный хаос, а в социальном плане жизнь-хаос есть анархия. В хаосе все призрачно, неустойчиво, зыбко и делает призрачным не только Бога и всю миссию Христа, но гностические призрачность и анализ практически разрушают единство человечества, заложенное в христианском универсализме. Это нерушимое единство обеспечивается фундаментальным принципом: равноправием, то есть, всеобщим человеческим правом всеобщего равенства перед Богом. Гностики постулируют неравенство как данность, ибо Бог призрачен, быть равными перед призрачностью невозможно, а равноправия перед бытием быть не может. Следовательно, кто-то обделен при рождении и, что бы он ни делал, как бы ни пытался спастись, погибнет без следа, ибо принадлежит к касте материальных людей, к низшему сорту человечества. Это – илики. Следующий класс людей не столь неудачлив. Это - психики, доверчивые и примитивные люди, находящиеся под влиянием Демиурга, который узурпировал в головах доверчивых людей власть Всевышнего Бога, подчинив их сознание «христианским зомбированием». Это каста психиков, которые так и погрязнут под властью ревнивого и злобного Демиурга. Они так и будут пребывать вечность в своем низменном и тупом самодовольстве в каких-то неприятных адских просторах вселенной. Третий класс - высшая каста. Это пневматики или духовные; это гностики, духом ведающие духовный смысл бытия - от рождения. Они избранные от рождения, от рождения спасенные и уготованные для пребывания в сферах абсолютного бытия, в плероме. – В голосе Аллы звучала издёвка. - Что бы они ни делали, как бы ни грешили, как бы ни ошибались в этой земной юдоли, преступая законы, крадя, предавая, убивая и сбивая с толку глупцов и невежд, все одно - они спасены заранее. Что тут размышлять - очень даже удобненько - никакой свободы воли, следовательно, и никакой ответственности ни за преступную мысль, ни за преступное слово, ни за преступное деяние.
• Ну, это только в учении Валентина так. – Пробовал защищаться Костя. – У Василида такого разделения нет.
• Такого нет, зато есть другое: на избранных. От всего этого веет каким-то архаичным мраком. Архаичность по обыкновению не склонна к развитию, она статична, следовательно, и сознание гностика статично. И эта косность архаичного сознания, принимающая как нечто обыденное распределение судеб людских еще до рождения и чуждою волею неведомого Предопределения по крепостным кастам в сочетании с представлением о картине хаотичного, разъятого, разорванного, и потому асимметричного, мира порождает несколько явлений: фатализм, фетишизм, магизм и расизм. Нет, не германский расизм с его борьбой за чистоту крови и расы или американский куклусклан, продемонстрированные всему миру в минувшем столетии. Гностики не будут заниматься антропологическими изысканиями округлости или угловатости вашего черепа, измерять, на какой угол косит разрез ваших глаз, кудрявые ли ваши волосы и черны ли они, какого цвета ваша кожа. Нет, они архаичные расисты - по верованиям, по симпатиям. Они расисты идеологические. Они примут в свою эклектичную команду таджикского муллу и китайского шамана, азербайджанского экстрасенса и русского колдуна, американскую гадалку с картами или французского специалиста по каким-нибудь никому неведомым биополям, или португальского телепата... И все это прикроют православно-еретической символикой. Полный интернационал!
• Позвольте... – Гришу опять проигнорировали:
• Но, если вдуматься в тот факт, что картина мира гностиков неверна уже в основных своих постулатах, а именно: жизнь есть призрачный хаос и касты в хаосе статичны и предопределены в категориях Вечности, то вывод напрашивается сам собой, даже и не один вывод. Хаотичность никак не сочетается со статикой, призрачность с вечностью. Но это вовсе не означает, что носители архаичного, статичного сознания не уверены в обратном. Существует тонкая грань, перейдя которую, вы перейдете из мифологических и поэтических образов восприятия цельности мироздания в попытку философски, хотя и слишком антропоцентрично, слишком по своему образу и подобию, но представить логическую модель мироздания и мгновенно окажетесь в гностицизме. Существует мера этой тонкой грани. Нарушив меру, человек из одного измерения попадает в противоположное, а именно: из области религиозной, церковной мистики он оказывается в области магии. А магия составляет первоначальную суть гнозиса: гностик есть ведун, повелевающий миром духов и знающий таинственные формулы или заклятия.
• Ты перегибаешь палку. – Возразил Костя. – Дело не в формулах и заклятиях, а в том, что Бог желает быть познанным. Это и составляет суть гнозиса...
• Это тебе сам Бог сказал? – Съязвила Алла.

Костя хотел было сказать, что да – Сам, вспомнив свою беседу с Богом. Но удержался. Алла продолжала свою линию: