Причастие

Мне понадобился этот короткий рассказ об Антонене Арто, чтобы пояснить, что творилось в душе Вити Назарова уже несколько лет. Точнее – шесть лет: начались его поиски самотождественности сразу после окончания философского факультета. В сущности, Витя подошел примерно к той же проблеме, что и Костя, - его товарищ по факультативу «Постмодернизм». Только подошел с другой стороны: для обозначения с какой именно и понадобилась история Арто. Через два месяца после Университета, когда Назаров приехал на родину в Нижний Новгород, с ним случилось ошеломляющее переживание тождественности самому себе, которое длилось несколько часов, а потом растаяло, как лужица на солнцепеке. Слова «тождественность самому себе» – пустой звук, по сравнению с тем, что переживал эти несколько часов Витя. Происшедшее настолько перевернуло все его представления о жизни, о философии, которую он так любил, о себе и о самой природе своего восприятия, что Витя поклялся сделать все возможное, лишь бы опять пережить эту самую тождественность себе самому. И не просто пережить, но и жить в этом качестве, ибо после тех нескольких часов, все остальное Витя уже не считал жизнью. Ночами он просиживал в йогических позах, часами сидел в созерцании... С отчаянием, граничащем с безумием, не считаясь с инстинктом самосохранения (два раза он даже довёл себя различными экспериментами до состояния клинической смерти), Назаров перепробовал все методы, которые он находил в древней и современной мистической литературе, - лишь бы достигнуть «взрыва сознания». Тщетно... Казалось бы, он подходил предельно близко к тому самому, но, в последний момент оно ускользало...

На фоне изнурительной борьбы за Жизнь с большой буквы, происходили какие-то события личной жизни. Назаров все шесть лет проработал учителем литературы в школе. Занимался целительством, способности к которому проявились в результате экспериментов со своим сознанием... Дважды был женат и оба раза развелся. Последние два года страдал от неразделённой любви и жил в аскезе и воздержании.

Когда появилась возможность поехать на курсы переподготовки в Петербург, Витя обрадовался, надеясь, что смена обстановки вдруг да поможет ему обрести искомое. Внешне он выглядел и вел себя абсолютно адекватно, но внутри сгорал от подступающего со всех сторон огня безумия. Он научился скрывать этот внутренний жар, это пограничное с сумасшествием состояние размахом от экстаза до исступленного отчаяния, под масками спокойствия, безразличия и даже иронии, что давалось ему, однако, на пределе усилий.