|
Пол Григорис схватил Манольоса за горло, подтащил его к алтарю, грубо повалил на пол и заставил стать на колени перед архангелом Михаилом. Попа охватило такое нетерпение, такая радость мщенья, что он даже не мог говорить. Слова теснились, сталкивались друг с другом у него в горле, и оттуда вырывалось лишь невнятное рычание. Панайотарос сильно ударил ногой Манольоса, стоящего на коленях с поднятой головой и молча, спокойно глядевшего на красные ноги архангела. Из толпы вышел старик Ладас, приблизился и, злобно засмеявшись, плюнул в Манольоса. Народ толпился вокруг своей жертвы и нетерпеливо, с тайной и сильной радостью ожидал минуты, когда поп подаст им знак броситься на Манольоса. Люди облизывали пересохшие губы. Язык присыхал к гортани, как будто их вдруг охватила нестерпимая жажда. Поп Григорис вошел в алтарь, надел расшитую золотом епитрахиль, открыл святые врата и остановился. При свете трех лампад его лицо грозно сияло. Рана на голове вскрылась, и по бороде потекли струйки крови. Он кивнул Панайотаросу, тот схватил Манольоса под мышки и бросил его ничком к ногам попа. Люди подошли еще ближе, чтобы лучше видеть. — Во имя отца, и сына, и святого духа! — послышался громкий голос попа, как будто начиналась обедня. — Аминь! — ответили люди, и все перекрестились. — Братья! — крикнул поп Григорис. — Станьте на колени, и все вместе попросим бога спуститься в этот час в церковь и свершить правосудие. Он здесь, господи, у твоих ног, этот отлученный, и ждет, чтоб на него пал твой меч! Он грабил, жег дома, убивал людей, разжигал вражду в народе, вносил раздор в семьи, расстраивал свадьбы, разводил мужей с женами, поссорил отца с сыном, поднял и повел голодранцев и бездельников жечь и грабить хранимое богом село Ликовриси. До тех пор, господи, пока он жив, религия и честь в опасности. До тех пор, пока он жив, христианство и греческая нация, эти две великие надежды мира, в опасности. Он подкуплен Московитом — сыном дьявола. Да сотрется с лица земли его имя! Мы собрались сегодня в твоем доме, господи, чтобы вершить суд. Спустись же к нам, вседержитель, с купола церкви и стань судьей! Направь наши руки, чтобы они привели в исполнение твой справедливый приговор! Охваченный ликованием и гневом, поп наступил ногой на спину Манольоса и закричал: — Я потерял свою дочь и брата — виноват он! В нашем селе начались раздоры — виновен он! Антихрист московит вошел в наше село — двери ему открыл он! На склонах Саракины появились осиные гнезда — этот рой притащил сюда он! Братья христиане, глас народа — глас божий! Решайте! — 330 —
|